Глава 2
Постепенно Гарри охватило чувство глубокого удовлетворения и спокойствия, и на этот раз ему удалось спокойно заснуть.
Но это продолжалось недолго, пока мучительное ощущение не пронзило парня. И его сознание отделилось от спящего в Хогвартсе и очутилось где-то далеко в другом месте, а именно в сознании человека, разум которого неразрывно связан с его – Темного Лорда Волдеморта.
Но сегодняшнее видение не похоже на предыдущие, ведь раньше подобное происходило из-за сильных эмоций, испытываемых Лордом. Насколько же Поттер мог понять, сейчас Волдеморт просто сидел в кресле и читал книгу, хотя гриффиндорцу никак не удавалось разглядеть лицо мужчины.
Но смущало и второе отличие. Обычно в видениях, Гарри смотрел на все глазами Темного Лорда или глазами его змеи Нагайны. Теперь же Поттер стоял перед Волдемортом, и этот маг ОЧЕНЬ отличается от того, кого Гарри встретил в июне.
Может, их связь стала сильнее, или и вовсе изменилась?..
Волдеморт, словно ощутив чьё-то присутствие, оторвал взгляд от книги, и тут парень испытал еще большее потрясение. Теперь Лорд выглядел не как полурептилия, каким его запомнил Гарри – с лысым черепом, бледно-зеленой болезненной и чешуйчатой кожей, безгубым ртом и щелями вместо носа.
Вместо этого у сидящего мужчины аккуратно подстрижены темные волосы; кожа хотя и осталась бледной, но уже не такая болезненная; красивый орлиный нос; губы не тонкие, а полные и слегка розовые. Худые и паукообразные ладони сменились сильными и крепкими мужскими руками. В общем, Волдеморт совсем не похож на того, кого парень видел вылезающим из котла в ту роковую ночь. Мужчина походил на свою копию из дневника, ну, может, на несколько лет старше.
Исключение составлял цвет глаз: Том Риддл синеглазый, а уТемного Лорда – алые, похожие на сочный гранат, хотя… Гарри подумал, что скорее все-таки напоминают рубины, как те, что используют для начисления баллов факультету Гриффиндор.
Гарри потерялся в глубине этих ярких глаз, словно его загипнотизировали. И в них таилось что-то родное и притягательное, хотя парень осознавал, что должен бояться и злиться, но не смог обнаружить в себе и отголосков этих чувств. Поттер ощущал только трепет и сильнейшее притяжение, словно нашёл что-то, что всегда искал. Сидящий перед ним мужчина – это его жизнь, его всё. И не существовало ничего, что бы гриффиндорец не совершил для него.
- Волдеморт, - прошептал Гарри, и его голос наполнен почтительностью и безграничным обожанием.
В свою очередь, Лорд Волдеморт испытывал чрезвычайное удивление. Маг был осведомлен, что Поттер появляется только тогда, когда мужчина испытывает сильные эмоции. Но сейчас, Темный Лорд абсолютно спокоен и, следовательно, гриффиндорец не должен объявиться. Не говоря уже о том, что наглый Поттер сам появился перед ним, хотя прежде подобного не случалось. Темный Лорд отметил, что позже надо с этим разобраться, и слегка нахмурился.
Почему Поттер не кричал, не набрасывался с обвинениями и проклятиями или просто не пытался сбежать? И с какой стати, он смотрит на Темного Лорда ТАК?.. Волдеморт видел предостаточно таких взглядов – полных бездумной преданности и чистейшего обожания. Но не могло  так случиться, что когда-нибудь и Поттер будет смотреть так же. Они всегда были врагами: Поттер ненавидел его, и мужчина отвечал ему тем же. Но когда Гарри прошептал его имя, Темный Лорд понял, что происходит что-то интересное и необычное...
Мужчина решил не тратить впустую свое время на бесконечные вопросы, а получить их более легким путем. Установив зрительный контакт с Поттером, маг прочитал его мысли. И Темный Лорд очень заинтригован тем, что узнал: мальчишка находился под действием любовного зелья. Не Амортенции, конечно, но зелье вызывало сильную влюбленность. Но Волдеморт твердо знал, что он точно не давал его Гарри.
Подверженные Амортенции ведут себя, как полные идиоты: постоянно признаются в любви и не способны нормально думать и работать.
И хотя сама идея использования любовного зелья казалась Лорду Волдеморту нелепой, похоже, она сработала, не считая того, что обычно зелье направлено на формирование влюбленности в определенного субъекта. Но то, что принял Поттер, слабее, зато действовало тоньше – у выпившего его оно вызывало безумное увлечение первым же увиденным человеком.
Видимо, Поттер каким-то образом проглотил зелье перед сном… Злорадная и самоуверенная улыбка появилась на лице Волдеморта. Происходящее может привести к очень интересному развитию событий…
Хотя Поттер пребывал тут в виде иллюзии, пусть и материальной, но Лорд всё же не мог причинить ему вред. Но это не касалось разума мальчишки, чем и воспользовался Волдеморт, который быстренько наложил Обливэйт на воспоминания Поттера о том, что тот получал и ел шоколадные котлокексы.
- Гарри, - мужчина послал мальчику одну из своих самых очаровательных улыбок, - как я рад, что ты пришел меня навестить.
- Правда? - спросил Гарри. – То есть... не думаю, что я вам очень уж нравлюсь, да и вы мне... я имею в виду… что тоже счастлив видеть вас, хотя и не знаю почему… Но может из-за того, что вы такой красивый сейчас?.. Не то чтобы вы раньше были уродливы!.. Мне очень жаль, я не это хотел сказать. Вы просто изменились, и похорошели... В любом случае, я рад видеть вас.
Том усмехнулся: да, это будет так легко и забавно.
- Может, присядешь? – предложил мужчина, указывая на чёрное замшевое кресло, стоящее рядом, точь-в-точь как то, в котором сидел он сам. – Уверен, у нас есть, что обсудить.
Гарри пошел к указанному креслу, не отводя обожающего взгляда от Темного Лорда, и в итоге врезался в журнальный столик.
- Извините, - пробормотал растерянный гриффиндорец и наконец-то сел.
- Ничего, - сказал Том. - А теперь, думаю, тебе интересно узнать, как я вернул себе внешность.
- Ну, да… - застенчиво произнес Гарри. – Вы самый красивый человек, которого я когда-либо видел. И Вы еще красивее, чем тогда, когда я встретил вас в Тайной комнате… Я считаю, что вы прекрасны, чтобы быть настоящим.
Сказанное гриффиндорцем заставило Лорда Волдеморта внутренне поразиться. Любовное зелье не способно вызвать у мальчишки физического влечения к нему прошлому, а это означает, что он действительно понравился Гарри, еще тогда в Тайной комнате. Как интересно...
- Давай я тебе объясню… Надеюсь, Дамблдор уже сообщил тебе о моих бесценных крестражах?
- Стражах? Какие стражи? Вы встречаетесь с каким-то стражем?
- Хм, я полагаю, что нет. Странно... а хотя бы о пророчестве он тебе рассказывал?
- Рассказывал, - покладисто ответил Гарри. – Но я ни с кем не могу поделиться этим, даже с Роном или Гермионой, и даже с вами.
- Мы поговорим об этом в другой раз. Возвращаясь к обсуждаемой теме, крестражи – К-Р-Е-С-Т-Р-А-Ж-И – это способ для мага достичь собственного бессмертия.
- Как философский камень? И как они работают?
- Их может создать только сильный маг, владеющий ментальными искусствами. Сначала
выбирается специальный объект, в который поместят часть души, а затем волшебник совершает хладнокровное убийство. Подобное действие разбивает душу на две части, и маг помещает одну из них в подготовленный объект. Тогда этот предмет и становится крестражем – якорем, содержащим душу в тот момент существования. Таким образом, даже если маг впоследствии кем-то убит, его душа не исчезает, а в действительности его невозможно полностью уничтожить.
- Я очень рад, что вас невозможно убить! Но хотел бы, чтобы и вы никого не убивали.
Волдеморт равнодушно пожал плечами.
- Такие жертвы необходимы, но я жалею об этих смертях, - последнее, естественно,  ложь, но это успокоило Поттера.
- Если бы у вас не было крестражей, вы бы умерли той ночью в Годриковой Лощине, не так ли? – спросил Гарри.
- Да, - спокойно ответил Волдеморт.
- Тогда я счастлив, что они у вас есть. Не желаю вашей смерти.
Вдруг лицо Гарри приобрело опечаленное выражение:
- Вы сердитесь на меня за то, что случилось той ночью?
- Нет, - и это ещё большая ложь.
- Вам... я могу сказать. Мой шрам не болит так, как раньше, но знаете, все равно больно, когда вы близко и очень разгневаны. И я не хотел этого делать, ведь даже понятия не имел, что такое случится… Я был просто ребенком и не мог контролировать происходящее… И последние пять лет собственной жизни я объясняю это людям. Но вы - вы! – присутствовали там, и я считал, что, по крайней мере, вы знаете, что произошло. Вы слишком могущественны, чтобы вас фактически уничтожил ребенок. Мне жаль, что так случилось, но на самом деле это не моя вина.
Том старался не сорваться. Его гнев сослужил бы плохую службу, но позже он позволит себе предаться этому чувству.
- Всё... в порядке, теперь. Я был готов к такому повороту, и худшее не случилось.
Гарри улыбнулся.
- Значит, крестражи препятствуют вашей гибели, даже если в вас попало смертельное проклятье. На что же они ещё способны, если Вы теперь так выглядите?
- Я сделал свой первый крестраж, когда мне было 16. Это дневник, принадлежавший Джинни Уизли, тот, с которым ты сражался в Тайной комнате...
- О, мой бог! - перебил его Гарри. - Я ведь уничтожил часть вашей души! Мне очень-очень жаль, клянусь, я не подозревал, что это. Никогда бы такого не сделал, если бы знал. О, я сожалею, как сожалею...
- Хватит! Так мы никогда не закончим разговор, если будем извиняться за каждый проступок, который совершили друг перед другом, - конечно, приносил извинения один Гарри, но Темной Лорд тактично умолчал об этом.
- Конечно же, вы правы. Вы само совершенство! Вы гениальны, и мне никогда не стать таким же умным, как вы.
- Согласен. Хотя ты не так уж и глуп, в целом. Возвращаясь к теме, я создал свой второй крестраж, когда мне исполнилось 19. Это семейная реликвия – медальон Салазара Слизерина. Поэтому части моей души, помещенной в ожерелье, всегда 19 лет, как бы не старело моё тело.
Волдеморт прервался на минуту, чтобы сделать глоток из бокала. Гарри не мог точно сказать, что за напиток тот пил, но похоже на что-то алкогольное. Волдеморт заметил взгляд Поттера:
- Я бы предложил и тебе что-нибудь выпить, но поскольку ты физически не здесь, то боюсь, что не могу этого сделать.
- Ничего страшного. Но, возвращаясь к медальону-крестражу, правильно ли я понял, что часть вашей души, помещенная в него в ваши 19, снова вернулась в ваше тело и поэтому вы выглядите, будто вам снова 19?.. Не значит ли это, что у вас больше нет этого крестража?
- Очень хорошо, Гарри. Совершенно верно. Крестража, который я создал из медальона Слизерина, действительно больше не существует. Я хранил медальон в защищенной всевозможными заклинаниями пещере на морском берегу. И наивно полагал, что там медальон будет в неприкосновенности, но как оказалось, сильно ошибался. Несколько месяцев назад, охранные чары оповестили меня о том, что кто-то проник в пещеру, сломав защиту. Когда я немедленно аппарировал туда, то увидел человека, пытающегося уничтожить крестраж.  Я сразу же обезвредил и связал его, но уже поздно – крестраж, к счастью, не полностью уничтожили, но безнадежно повредили. Единственное, что могло сохранить часть моей души, заключенной в медальон – это принять ее снова в собственное тело. Попавшийся мне волшебник оказался членом Ордена Феникса. Он, конечно, подготовлен к испытаниям, но я лично пытал его до тех пор, пока тот не рассказал мне все, что необходимо. От него я узнал, что Дамблдору что-то известно о моих крестражах. Вероятно, в ближайшее время директор сообщит тебе о них. Помни, что должен выглядеть удивленным.
- Если у вас уничтожено уже два крестража, то есть вас сейчас можно убить? – Гарри пришел в ужас от этой мысли.
- Вовсе нет, - уверенно ответил Волдеморт.  – Я все еще хорошо защищен от смерти.
- Так сколько у вас крестражей?
- Достаточно. Не волнуйтесь обо мне.
- Можно спросить еще об одном? – тихо произнес Поттер.
- Давай, но я не гарантирую, что отвечу.
- Вы прежде всегда пытались меня убить. Я думал, мы – заклятые враги. Так почему вы сейчас на меня не нападаете?
- В настоящий момент твое физическое тело находится далеко отсюда. Ты здесь не более чем иллюзия, хотя и вполне осязаемая. Поэтому я и не могу причинить твоему телу вред.
"По крайней мере, физическому", - подумал Волдеморт.
- Это единственная причина?
- Нет, не единственная.
- А какая ещё? Или причины?
- Возможно, расскажу об этом в другой раз. А сейчас, уверен: тебе пора возвращаться назад, в постель в Хогвартсе. Подъем через десять минут, и я сомневаюсь, что ты хочешь повергнуть в панику соседей, когда они не смогут тебя разбудить.
- Но я не хочу вас покидать!
- Знаю, но ты должен. В конце концов, ты обязан продолжить обучение.
- Как скажете. А когда я смогу увидеть вас снова?
- Скоро. Предполагаю, что в течение двух недель.
- Целых две недели?..
- Мы оба будем заняты, и нам не следует вызывать подозрения, слишком часто встречаясь.
- Но почему так важно, если кто-то что-то подозревает?
- Дамблдор не хочет, чтобы мы были вместе. Он не остановится ни перед чем, чтобы разлучить нас. Веди себя крайне осторожно, и никому не говори о произошедшем. У Дамблдора в Хогвартсе везде есть глаза и уши, и если у него возникнет хоть малейшее сомнение, то сделает все, чтобы мы никогда не увиделись. Директор попытается убить меня и, возможно, тебя. И никогда не смотри ему в глаза. Ты же знаешь, что такое Легилименция?.. Так вот, Дамблдор мастер в этой науке. Правда, ему до меня еще далеко. А также будь внимателен со Снейпом, он, конечно, лоялен ко мне, но если ты его спровоцируешь, то зельевар может совершить глупость.
- Обещаю, что сохраню всё в секрете. Я никому не скажу и не позволю найти вас. Я клянусь вам, Лорд Волдеморт.
- Так же ты должен притворяться, что ненавидишь меня.
- Что?! Почему?!
- Ты знаешь мою репутацию в магическом обществе. Если ты не притворишься, что разделяешь их мнение, то попадешь под подозрение.
- Хорошо. Но почему все так сильно ненавидят вас?
- Я великий маг. Величие всегда вызывает зависть, зависть порождает злость, а злость, разлагаясь, превращается в ненависть.
- Ох! Совсем как у нас с Роном, когда он думал, что я кинул свое имя в Кубок огня.
- Правильно, - сказал мужчина, хотя не совсем понял, о чём говорил Гарри. – Будь осторожным.  И когда с тобой разговаривает Дамблдор, запоминай все его слова, и потом мне расскажешь. И, Гарри...
- Да?
- Можешь называть меня Томом, - и Темный Лорд мягко вытолкнул сознание Гарри Поттера назад туда, где оно и должно быть.

Глава 4
Проснувшись следующим утром, Гарри почувствовал себя гораздо лучше, чем вчера. Несмотря на то – парень был в этом уверен – что спал он недолго, энергия буквально переполняла его.
Как он мог когда-то ненавидеть Лорда Волдеморта? Этот мужчина такой замечательный, сильный, остроумный и красивый. И с чего бы кому-то ненавидеть его? Может Лорд Волдеморт… Том прав. Люди ненавидят его из-за того, что ревнуют. У него есть сила и смелость для достижения желаемой цели, и те, которым не хватает этих черт, завидуют ему.
День шел своим чередом, как обычно посещение занятий, приемы пищи и другая обязательная рутина, но он никак не мог удержаться от глупой улыбки. Тем не менее, он не забывал сердито хмуриться всякий раз, когда кто-нибудь упоминал Вы-знаете-кого. Эта неделя была такой же, как и все остальные недели в Хогвартсе. Хотя, если честно, она была, вероятно, не столь насыщена и интересна, как его обычная неделя в школе, ведь теперь он не был озабочен проблемой уничтожения Волдеморта. Но мысли Гарри были все так же заняты тем самым Темным Лордом.
Мог ли он нравиться Волде… Тому на самом деле? Гарри допускал, что это вполне возможно. Конечно, просто так Лорд никому бы не позволил называть его по имени, которое получил при рождении. Возможно, он думает, что это не имеет значения, так как Гарри уже знал его настоящее имя. Но даже Темный Лорд может устать от постоянной борьбы, верно?
Хотя это вполне может оказаться такой стратегией. Гарри, согласно пророчеству, единственный, кто может убить Темного Лорда. Но даже если Том только притворяется хорошим и милым, то Гарри все равно не желает убивать его. И если он не захочет убить Тома, то Том и не умрет. Таким образом, если Том останется таким же хорошим, то Гарри его никогда не убьет. Чем дольше Гарри думал об этом, тем больше видел в этом смысла. И это так же объясняет, почему Том не пытается напасть на него.
Только есть одна проблема. Гарри не хотел, чтобы Том воспринимал его как врага, которого надо унять или задобрить. Он не хотел, чтобы тот относился к нему доброжелательно из страха. Он хотел, чтобы Том увидел в нём… хорошо, он не был точно уверен, какие бы он хотел отношения с Томом, но однозначно, он хотел больше, чем было у них сейчас. Он хотел, чтобы Том по-настоящему любил его и заботился о нём.
Итак, как можно произвести впечатление на Темного Лорда? Это должно быть что-то необычное. Может спросить совета у Драко? Нет, конечно же, нет, это была глупая идея. Драко не сможет держать язык за зубами, даже если от этого будет зависеть его жизнь, да и Том просил никому не говорить. И это если не вспоминать о том, что Драко Малфой ненавидит его и скорее поцелует соплохвоста, чем как-либо поможет Гарри.
Он подумал было обратиться к Гермионе, человеку, у которого часто спрашивал совета, но рассмеялся, представив ее реакцию. Нет, он ни с кем не может посоветоваться. Он должен разобраться со всем сам.
Так как он может привлечь Тома? Он же очень умный, верно? Он был старостой в Хогвартсе и по СОВам набрал больше баллов, чем Гермиона. Гарри не мог вернуться в прошлое и изменить свои оценки по СОВам, но зато мог уделять больше внимания учебе. Да, это хорошая идея. Том был мастером во многих областях магии и, возможно, он никогда не сможет полюбить того, кто даже не освоил школьный курс. Гарри пообещал себе прилагать больше старания в учебе. Через час начинался урок по Зельям, и он решил сделать что-то, что никогда прежде не делал. Он достал конспекты предыдущих уроков, чтобы прочесть их. Вскоре он понял, насколько плохо они составлены у него. Конспекты были грязными и несистематизированными, и по ним ничего нельзя было выучить. Он представил аккуратные с цветными пометками записи Гермионы. Возможно, он и не продвинулся далеко, но обязательно приложит больше усилий. Раз конспекты ничем ему не помогли, то ему нужно прочитать в учебнике главы о зелье, которое сегодня на уроке они будут изучать.
Он внимательно прочел параграфы учебника и сделал подробные записи, проверяя по словарю незнакомые слова. Ни профессор Снейп, ни профессор Слагхорн не заставляли их отвечать на вопросы в конце главы, но обычно Гермиона все же делала это, чтобы проверить все ли она запомнила и поняла. Гарри так же решил придерживаться этой практики.
Урок Зелий прошел необычайно хорошо. Гарри отвечал на вопросы наравне с Гермионой. Занятие было чисто теоретическим, без практики, как и большинство пар у профессора Слагхорна. Гарри отметил, что, прочитав учебник перед занятием (что советовали все преподаватели, но никто кроме Гермионы и нескольких учеников Рейвенкло этого не делал), он лучше понял лекцию и смог составить более упорядоченный конспект. Теперь он всегда так будет поступать, не только с Зельями, но и со всеми другими уроками.
Через две недели все преподаватели заметили изменения в отношении Гарри Поттера к учебе. Его оценки значительно улучшились, и он понял, как делать домашние работы не только длинными, но и содержательными. С тех пор как он начал понимать все рассказанное на уроке, его конспекты стали более организованными.
Знание теории заклинаний облегчило их практическое применение, и теперь они получались у него с первой или второй попытки. И это означало, что ему не задавали дополнительных заданий, чтобы лучше разобраться в заклинании. Квиддичская команда, капитаном которой в этом году стал Гарри, не была довольна его вдруг проснувшимся интересом к учебе, но самого парня это не волновало. Хорошая игра в квиддич не произведет впечатления на Тома.
Через две недели после первой встречи с Томом, профессор Дамблдор передал записку, в которой просил Гарри зайти к нему в среду в шесть вечера. Гарри подумал, что это скорей всего связано с частными уроками, о которых директор упоминал по пути к дому профессора Слагхорна тем летним вечером.
Тем вечером Гарри, уставший после продуктивного школьного дня, только лег спать, как вновь почувствовал, что его сознание куда-то выдернули. Он осознал, что вернулся в кабинет Тома. Тот находился на том же самом месте, на котором Гарри его покинул. Том лениво развалился в черном замшевом кресле, выглядя при этом очень изящно.
- Добрый вечер, Гарри, - поприветствовал Том.
- Добрый вечер, эм-м-м, Том? – неловко ответил Гарри.
- Я не шутил, когда позволил тебе называть меня настоящим именем. Это только твоя привилегия, Гарри. А теперь, будь добр, сядь.
Гарри вновь занял кресло напротив Тома, в этот раз успешно обойдя стол. Он знал, что никогда и близко не достигнет грации и самообладания Тома, но это вовсе не значит, что он останется полным недотепой.
- Как идут твои дела после нашей последней встречи? – спросил Том.
- Эм-м-м, прекрасно. Хотя я скучал по тебе.
- Я тоже скучал. Ты же никому не рассказал о нас, правда?
- Конечно, нет! – возмутился Гарри. – Ты же просил не говорить! Зачем мне делать то, что ты прямо просил не делать?
- Зачем, действительно, - сухо произнес Том, – кое-кому из моих последователей эта мудрость бы пригодилась.
- А… а как ты? Все твои… э-э-э… планы выполняются?
- Об этом сообщит завтрашний выпуск «Ежедневного Пророка», - ответил Том, довольно улыбаясь. – Не забудь изобразить недовольство, когда увидишь.
- Я никогда не забываю. И очень осторожен. Когда кто-то упоминает твое имя, я останавливаюсь, чем бы при этом не занимался, и сердито смотрю на них. Ну, не твое имя, ведь его никто не произносит, а «Вы-знаете-кто» или что-то в этом роде.
- Очень хорошо, Гарри. Распределительная шляпа была права на твой счет, мой маленький змееныш.
Обычно, если кто-то называл Гарри змеей, то он в этого смельчака посылал самое мучительное и трудно снимаемое проклятие. Но в исполнении Тома это был комплимент, причем самый лестный. От этого щеки Гарри окрасились румянцем удовольствия, а не гнева. Том заметил румянец Поттера и решил, что будет часто использовать это прозвище.
Казалось, Гарри обдумывал что-то, когда быстро вскинул голову.
- Откуда ты узнал, что мне говорила Распределительная шляпа? Я никому об этом не рассказывал кроме профессора Дамблдора.
- Не преднамеренно, конечно. Северус, просматривая твои воспоминания на уроках Окклюменции, многое узнал и обо всем интересном доложил мне. Узнав, что ты едва не поступил на Слизерин, он долго возмущался.
- Представляю, как бы он отреагировал, если бы я послушался шляпу.
- Забудь о Северусе, лучше представь выражение лица Дамблдора, если бы тебя распределили на Слизерин.
Гарри и Том улыбнулись от этой мысли.
- Хотя мне и нравится проводить с тобой время, но должен признаться, что вызвал тебя сюда не только ради приятной компании. Мне кое-что нужно от тебя.
- Все, что угодно, - немедленно отозвался Гарри.
- Расскажи мне все, что ты знаешь о Хогвартсе, - на самом деле Тому не было необходимости спрашивать об этом Гарри. В свое время он изучил Хогвартс полностью и знал все его тайны. Это в большей мере было проверкой, чтобы узнать, станет ли Гарри скрывать какую-нибудь информацию. И, возможно, мальчик знал один или два потайных хода, неизвестных ему. Это могло быть полезным.
Оказалось, Гарри знал довольно много о Хогвартсе. Том неохотно признал, что тот сумел изучить замок так же хорошо, как и он сам. Следующие четыре часа Гарри подробнейшим образом рассказывал все, что ему было известно о замке, начиная с подземелий и заканчивая верхушками башен, описывал каждую его комнатку, для чего она предназначена и ведут ли в нее потайные ходы. Очевидно, что Гарри когда-то прочитал "Историю Хогвартса", потому что его описание замка включало информацию о том, кто зачаровал потолок в Большом зале, истории о многих хогвартских призраках и жизнеописания людей, которые были увековечены в картинах и статуях замка.
Но, по крайней мере, он не знал историю Серой Дамы.
Том также узнал, что шкаф, где хранятся швабры, на пятом этаже больше не используется для тайных встреч влюбленных, так как слишком хорошо известен. В тоже время появилось пять новых мест, используемых с той же целью. У каждого факультета было свое особое место, а одно использовалось только парами из представителей разных домов. Гриффиндор и Хаффлпафф использовали пустые кладовки для метел. Рейвенкло – пустой класс. Слизерин – пустую комнату в подземельях, об изначальном предназначении которой никто и не догадывается. Том вовсе не был уверен, что хочет знать, как Гарри удалось выяснить место для поцелуев слизеринцев.
- А межфакультетные пары используют Выручай-комнату, - сказал Гарри. – Это все, что я знаю о замке. Рядом с ним растет Гремучая Ива, дерево, атакующее любого, кто слишком близко к нему подойдет. Но справиться с ней на самом деле очень легко, нужно всего лишь нажать на нарост на стволе, отчего дерево замрет, и тогда можно добраться до тайного…
Том не прислушивался к тому, что говорил Гарри. Стоило ему услышать слово «Выручай-комната», как внимание переключилось. Он задумался, могла ли это быть та самая комната, где он во времена учебы спрятал диадему Рейвенкло.
- Гарри, - прервал мальчика Том. – Что ты только что сказал?
- О Гремучей Иве? Я думал, ты знаешь. Разве Петтигрю тебе не рассказал? Она была посажена, когда Ремус Люпин поступил…
- Нет-нет-нет. Конечно, я знаю все о Гремучей Иве. Выручай-комната, ты не упоминал о ней раньше. Расскажи мне о ней.
- Разве? Могу поклясться, что рассказывал о ней. Ну, она расположена на пятом этаже напротив гобелена Барнабаса Чокнутого. Ты знаешь, тот, на котором он пытается обучить троллей балету? Чтобы попасть внутрь, ты должен три раза пройти мимо двери, сосредоточившись на том, что тебе нужно. После этого дверь появится, и, когда ты войдешь, комната будет выглядеть так, как ты и просил. Мы использовали ее на моем пятом курсе для тренировок АД.
- Ты рассказал мне все о замке, даже о комнатах для поцелуев. Но осмелился пропустить самую интересную и могущественную комнату во всем Хогвартсе? – закричал Том.
- Прости! Я не нарочно. Говорю же, я думал, что уже рассказал о ней. Просто я так долго говорил, и я пытался структурировать рассказ, мысленно представляя план замка со всеми комнатами и дверьми. Полагаю, что не вспомнил о двери этой комнаты, потому что она не всегда видна!
Том сразу же успокоился. Запугивая Гарри, он не приблизится к намеченной цели.
- Ты прав, Гарри. Я верю тебе, и не думаю, что ты умышленно скрыл эту информацию в своем описании.
- Звучит так, словно ты уже знаешь о Комнате.
- Да, я нашел ее на пятом году обучения, когда искал уединенное место, - Том на мгновение замолчал, решая, стоит ли рассказать Гарри больше. Затем он понял, что, если Гарри знает о Комнате, то и Дамблдору может быть известно о ней, а значит, его крестражу небезопасно там находиться.
- Гарри, я могу попросить тебя об одном одолжении? Это жизненно важно.
- Я же сказал, Том, все, что угодно
- Тебе же достался домовой эльф твоего крестного, Сириуса Блэка, верно?
- Да, но я ему сильно не нравлюсь.
- Любит он тебя или нет неважно. Принял ли он тебя как Хозяина?
- Он не доволен этим, но да.
- Где же эльф сейчас?
- Я велел ему работать на кухне Хогвартса. Погоди, тебе нужен домовой эльф?
- Нет, Гарри, мне не нужен домовой эльф, мне своих хватает. Но мне нужно, чтобы ты кое-что нашел и передал это мне через домового эльфа.
- Что это?
- Один из моих крестражей – диадема Ровены Рейвенкло.
- Утерянная диадема? Как ты ее нашел? – благоговейно спросил Гарри, только на прошлой неделе он читал о ней. Он очень не хотел, но не смог удержаться от вопроса, хоть и выставил себя этим полным неучем.
- Ты знаешь приведение факультета Рейвенкло?
- Серую Даму? Да, я видел ее, но мы никогда не разговаривали. И не думаю, что Гермиона что-то упоминала из ее прошлого, - ответил Гарри, недовольный, что он чего-то не знает.
- Я близко познакомился с ней, когда учился в Хогвартсе. При жизни ее звали Хелена Рейвенкло, дочь Ровены, и она украла диадему. Я убедил ее, довериться мне и рассказать, где она ее спрятала.
- И ты нашел ее там, в Албании. Возможно, как сказал Дамблдор, ты поехал туда еще совсем молодым и превратил ее в крестраж. Затем спрятал ее в Хогвартсе, в Комнате, и, полагаю, теперь хочешь, чтобы я тебе ее принес.
Волдеморт был впечатлен, несмотря ни на что. Мальчик всегда был таким сообразительным?
- Совершенно верно. Верю, что ты сможешь легко найти ее, просто пожелав этого, перед тем как войти в комнату.
- А Кричер, мой домовой эльф, сможет тебя найти?
- Да, домовые эльфы часто выполняют подобные поручения хозяев.
- Хорошо. Я достану ее и отправлю тебе завтра. Ты сказал, что Дамблдор знает о твоих крестражах, если это так, то он может попытаться их уничтожить. Именно Дамблдор рассказал мне о Комнате на первом курсе, вернее, он говорил как обычно – загадками, но он просто обязан знать о ней. И возможно уже нашел твою диадему.
- Ты снова прав. Спасибо, Гарри.
Гарри вновь покраснел и пробормотал что-то самоуничижительное. Внезапно его глаза вспыхнули:
- Ох! Я только что вспомнил! Дамблдор сказал, что собирается давать мне в этом году частные уроки. Он точно не говорил, чему будет обучать меня, но, полагаю, это что-то, что поможет мне… ну… ты знаешь.
- Победить меня, - сказал Том, насмешливо приподняв аристократическую бровь.
- Да. Вообще-то мой первый урок с ним будет завтра вечером.
- Тебе не будет лишним научиться тому, чему он захочет тебя обучить. Но запомни, не смотри ему в глаза.
- Конечно. Даже если бы мы не встретились, я бы не хотел, чтобы он знал мои мысли, - Гарри широко зевнул и застенчиво потупил взгляд.
- Вижу, что тебе и в самом деле пора спать. Прилежно учись завтра, мой маленький змееныш. Помни, знания – это сила.
После того как сознание Гарри покинуло комнату, Том тихо добавил на парселтанге:
- А сила развращает.

Глава 6

Вот уже несколько часов как Гарри вернулся в собственную кровать, но Лорд Волдеморт все еще не спал, размышляя об их разговоре. Он сам не мог понять, отчего так сильно раскрывается перед Поттером. Он никогда и никому прежде не рассказывал о своем прошлом. Эта часть его была давно заброшена и забыта. Ему не нравилось вспоминать об этом, и он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал это. Он не желал выглядеть жалким ребенком, который обратился к злу только потому, что никто никогда о нем не заботился, и который может исправиться, если только кто-то сможет пробиться в его черствое сердце. Такие понятия годились лишь для детских сказок. Если уж на то пошло, то нет никакого добра или зла.
В тот день в приюте он почувствовал вкус власти, и понял, что теперь целью его жизни станет её достижение.
Частично он объяснил свою точку зрения в той истории для укрепления к нему доверия Поттера. План Дамблдора состоявший в том, чтобы Поттер не воспринимал Лорда Волдеморта иначе как безнадежно неисправимое зло в человеческом, по большей части, обличье, возымел обратный результат. И рассказав историю со своей стороны, Волдеморт, несомненно, добился у Поттера сочувствия. Нет, сочувствие не совсем точное определение. Скорее Поттер укрепился в мысли, что они очень похожи. И если уж быть окончательно честным перед собой, Волдеморт тоже это чувствовал.
Если бы кто-то другой услышал историю его детства, то возможно отнесся бы к ней с недоверием или хуже того с жалостью. Поттер же, казалось, пережил почти то же самое и смог просто принять это.
Но не только это беспокоило его во время их общения. На протяжении всей ночи Поттер прикасался к нему. Прикосновения были невинными: ладонь на плече, соприкосновение ног или мягкое пожатие руки. Это желание физического контакта, несомненно, возникло под влиянием любовного зелья, но все же Волдеморт чувствовал себя неуютно. Он никому не позволял прикасаться к себе с тех пор, как учился в Хогвартсе. А еще он понял, что эти прикосновения не кажутся ему отталкивающими. Тёмный Лорд решил, что не стоит беспокоиться об этом. Это был верный признак того, что Поттер все сильнее и сильнее привязывается к нему, и он будет поощрять эту связь любыми необходимыми средствами.
-оОо-
Утро в Хогвартсе Гарри встретил снова жизнерадостно. Он сразу вспомнил, что ложился спать несколько расстроенным, поэтому стоит скрыть такое бодрое настроение от друзей. Рон быть может ничего и не заметит, а вот Гермиона обязательно поинтересуется, от чего это его настрой так быстро изменился.
Одевшись и собравшись на занятия, Гарри задумался над последними словами Тома. Что конкретно тот имел в виду? Он собирается обучить его более сложным заклинаниям, в отличие от Дамблдора? Но зачем Тому это делать?
Гарри все еще оставался единственным человеком, способным одолеть Тома, и естественно, что это не делало Тёмного Лорда счастливым. И это не подтверждало предположение Гарри, что таким способом Том пытается помешать убить его. Зачем делать это столь парадоксальным способом?
Ответ был довольно очевиден, и он мгновенно пришел Гарри в голову. Том хочет, чтобы Гарри не только не противостоял ему, но чтобы он перешёл на его сторону.
Гарри не был уверен, что правильно оценивает ситуацию. С одной стороны, ему действительно нравится Том и он не хочет умирать, что вероятно случилось бы, если бы они сразились. И он, определенно, больше не хотел быть на стороне Дамблдора. С другой стороны, он не хотел бороться с теми, кого считал своими друзьями. Он не мог себе представить, что поднимает палочку против Гермионы, Рона или любого из Уизли. Ладно, может против Перси, но тот больше не считается Уизли. И у Гарри было много личных счетов ко многим последователям в армии Тома. Он не был уверен, что сможет находиться рядом с Беллатрикс Лейстрейндж или Питером Петтигрю. Да и Пожиратели Смерти не будут счастливы, видеть его среди них.
Том также намекал, что поможет ему отомстить Дурслям. Гарри знал, что Том убил свою маггловскую семью, прежде чем даже закончил Хогвартс. Хотел ли он того же?
Гарри воспринимал их как своих тётю, дядю и кузена. Он провел рядом с ними десять лет жизни – десять лет, в течение которых с ним обращались как с чрезвычайно бестолковым домовым эльфом. Дядя и кузен очень любили поколачивать его, а тётя, сестра его матери, зачастую напоминала, что ему здесь не рады. Она неоднократно намекала, что Гарри должен найти другое место жительства, даже зная, что ее дом был единственным местом в мире, где он в безопасности. Тем не менее, Гарри не думал, что действительно хотел бы, чтобы они умерли.
Сквозь чувство, что это неправильно убивать их, на несколько мгновений прорвалось другое. Он хотел, чтобы Дурсли почувствовали себя такими же беспомощными, каким чувствовал себя он. Он хотел бы увидеть их глаза, когда они поймут, что он способен на всё и может сделать что угодно с ними, а они ничего не смогут изменить. Он хотел видеть их дрожащими и умоляющими о прощении, он хотел, чтобы они знали, что он может растоптать их как жуков.
Делало ли это его злым? У хороших добрых людей ведь нет таких мыслей, не так ли?
Нет, решил он, это не делало, его злым. Это означало, что он нормальный разумный человек. Он же рассуждал о людях, которые превратили десять лет его жизни в ад. Естественно, что он хотел отблагодарить их за проявленную "доброту". Фактически, он мог бы быть верным кандидатом в палату с мягкими стенами в св. Мунго, если бы не чувствовал что-то подобное.
-оОо-
Он встретился с Роном и Гермионой в общей гостиной, и они вместе отправились на завтрак. Во время еды Гарри улучил несколько минут, чтобы просмотреть свои конспекты по Чарам. Гарри был абсолютно уверен, что не нуждается в повторении, он отлично знал материал этого урока и даже нескольких следующих, но он не хотел быть слишком самонадеянным.
- Что ты делаешь, Гарри? - спросила Гермиона, с подозрением глядя на него.
- О, я всего лишь просматриваю перед занятием конспект по Чарам. Мы же сегодня начнём 7 главу, верно?
- Совершенно верно, мы начнём изучать чары гламура, - ответила Гермиона. Она выглядела неуверенно, словно хотела сказать что-то, но не знала, как начать.
Гарри был уверен, что ничего не хочет слышать из того, что она сейчас бы сказала, поэтому поспешно сказал:
- Я только что вспомнил, что забыл свой учебник по Защите в спальне и вот-вот начнутся занятия. Я лучше сбегаю за ним, пока есть время. Не хочу давать Снейпу – извини, Гермиона, - профессору Снейпу повод снять с Гриффиндора баллы за моё опоздание, - он улыбнулся друзьям, схватил свою сумку и покинул Большой зал.
Гарри в течение всего дня изыскивал любые способы, чтобы избежать компании Гермионы. В конце концов, он решил просто закончить тот разговор. Как только он встал из-за стола, Гермиона окликнула его:
- Ей, Гарри, что ты сейчас делаешь?
- Э-э-э... я собирался сделать домашнее задание.
Гермиона внимательно посмотрела на него.
- Гарри, я знаю, что ты давным-давно сделал все домашние задания. Ты даже закончил эссе заданное профессором Снейпом этим утром. Я могу поговорить с тобой?
Гарри решил прикинуться непонимающим.
- Конечно, Гермиона. О чём ты хочешь поговорить?
- Не здесь, где любой может нас услышать. Давай вернёмся в гриффиндорскую гостиную.
- Согласен.
Они вместе покинули Большой зал, обсуждая различные мелочи в течение всего времени, пока следовали в гриффиндорскую гостиную через все семь этажей. Они остановились перед портретом Толстой дамы и Гермиона произнесла: "Лови момент". Проход открылся, и Гарри про себя хмыкнул. Это Хаффлпафф придумал им пароль?
Они устроились в своих любимых креслах у камина. Рона не было с ними, потому что профессор МакГонагалл назначила ему отработку.
- Ну, хорошо, - сказал Гарри, вздохнув. - О чём ты хотела поговорить?
Гермиона, как всегда, не стала ходить вокруг да около:
- Ты, кажется… изменился в последнее время.
Гарри выгнул бровь:
- Изменился?
- Ну, ты знаешь, что я имею в виду. Ты стал действительно хорошо учиться – нет, ты не был плохим учеником, но ты никогда особенно не старался. Ты сейчас так же много отвечаешь на вопросы на уроках, как и я, и свое домашнее задание ты всегда делаешь заранее и всегда получаешь "отлично", за исключением оценок у профессора Снейпа, но даже он со всеми придирками не может поставить тебе меньше чем "хорошо". У тебя заклинания всегда получаются с первой или второй попытки, и даже быстрее чем у меня, и ты изучаешь больше, чем требуется программой. Ты даже перестал летать, не считая тренировок по квиддичу, но и там ты не остаешься дольше необходимого. О, конечно, это неплохо. Это просто прекрасно, и я горжусь тобой, но это действительно радикальные изменения... и поэтому я просто хочу убедиться, что всё в порядке.
Гарри потребовалось время, чтобы переварить все, что только что вылилось в этом нагромождении слов. И он решился рассказать Гермионе о пророчестве. Дамблдор сказал, что можно поделиться с друзьями, и это было единственное, что он пришло ему в голову, чему могла поверить Гермиона.
- Ты права, Гермиона, есть кое-что. И я сказал бы вам раньше, но мне требовалось время, чтобы обдумать и принять это.
- О чём ты, Гарри? - мягко спросила девушка.
- Ты же помнишь, как я рассказывал тебе о пророчестве Трелони про Питера Петтигрю, по словам Дамблдора, её втором настоящем пророчестве?
- Профессор Дамблдор, Гарри, и да, я помню.
Гарри нашёл ужасно смешным, что Гермиона не исправила его насчет Трелони.
- Ну, её первое подлинное пророчество было произнесено 16,5 лет назад. В нём предрекалось рождение мальчика на исходе июля, который будет обладать силой способной сокрушить Тёмного Лорда. И либо он убьёт Тёмного Лорда, либо Тёмный Лорд убьёт его.
- И это был ты? - этот вопрос не был так уж необходим, но это первое, что пришло в голову сказать Гермионе.
- Это был я, - подтвердил спокойно Гарри.
- Вот почему профессор Дамблдор даёт тебе индивидуальные уроки! - затем Гермиона нахмурилась. - Гарри, он узнал об этом пророчестве ещё до твоего рождения, не так ли?
- Да. Трелони сообщила непосредственно ему.
- И как долго ты знаешь об этом?
- Он рассказал мне в прошлом году, после того как мы вернулись из отдела Тайн.
- Но... если профессор Дамблдор уже давно знал о пророчестве, почему же он не поддерживал тебя? Или не рассказал тебе о нём раньше? Ты должен был учиться, как можно лучше, по крайней мере, пока ты находился в Хогвартсе!
- Он сказал, что хотел дать мне нормальное детство, без ощущения угрозы нависшей над моей головой.
Гермиона практически фыркнула, услышав это.
- Не обижайся, Гарри, но все шансы на это были погребены в Годриковой долине 15 лет назад. Не говоря уже о том, что ты сталкивался с Волдемортом, как минимум раз в год, на протяжении всего твоего пребывания в Хогвартсе. Иногда мне кажется, что профессор Дамблдор планировал ваши встречи. А нормальное детство… да ради бога, но он мог бы всё это сочетать и дать тебе больше шансов вырасти!
Она сделала паузу и, словно потеряв запал, добавила:
- Боже мой, Гарри, мне так жаль, я не должна была говорить это, и всё не так.
Гарри не рассердился, хотя и он понимал, что комментарий Гермионы был не очень уж дипломатичный.
- Вообще-то я с тобой согласен. Если бы он наконец-то не рассказал мне о пророчестве, я так бы и не взялся бы за учёбу всерьёз. Когда я спросил профессора Дамблдора будет ли он учить меня более мощным заклинаниям, он ответил, что нет, потому что у меня нет и шанса сравняться в магической силе с То... Тёмным Лордом. Он прав, конечно. Но меня убивает мысль, насколько я был бы сильнее, если бы сосредоточился на этом в последние пять лет. Раньше я думал, что последствиями невнимательности на занятиях могут быть снятые баллы или отработка, а потом я узнал, что это может стоить мне жизни.
Гермиона не упустила оговорку Гарри. Он явно хотел сказать "Том" или "Том Риддл".
Она решила, что причиной этому недавно просмотренное воспоминание о маленьком мальчике с обычным именем Том.
- Ну, ладно, - сказала она. - У меня больше нет хроноворота, и мы не можем вернуть эти пять лет, но мы, естественно, приложим все усилия. Я сделаю всё, чтобы помочь тебе.
Гарри улыбнулся:
- Спасибо, Гермиона.
- Итак, могу ли я спросить сейчас о прошлой ночи?
- Что? - испугался Гарри.
- О воспоминании профессора Дамблдора про жизнь Тома Риддла.
- О! Это? Конечно!
- А что ты подумал? - спросила озадаченно Гермиона.
- Ничего. Я, имею в виду, что вообще об этом ещё не думал, и поэтому не ожидал, когда ты спросила.
- Ну, ты можешь мне сейчас об этом рассказать, верно? - сказала Гермиона с нотками нетерпения в голосе.
- Конечно, но там было совсем немного. Хм, это были воспоминания о его жизни в детском доме, когда ему было восемь лет.
Гарри остановился, не зная, насколько он может быть откровенным с подругой. Она была безгранично отзывчива, но и не менее умна. Она легко заметит, что Гарри сочувствует Тому Риддлу, основываясь на собственном опыте. Её моральные принципы могут привести к поискам справедливости и как следствие, она может сказать не то и не тому человеку. Кроме того, она может рассказать Рону, и Гарри ни капли не сомневался, что тот отреагирует слишком остро. Он решил изложить только факты, по крайней мере, сейчас. Он посмотрит на реакцию подруги и решет, сколько еще ей можно будет рассказать.
- Это были воспоминания маггловской девочки – Эми Бенсон. Она была ровесницей Тома и жила в том же приюте. Она наблюдала за ним, я имею в виду Тома, из-за занавески. Он не делал ничего такого, просто сидел на кровати и смотрел в окно. Я подошел взглянуть, что его заинтересовало. Он наблюдал за ребятами, играющими на улице. Пока он был занят, разглядывая детей, эта девочка вышла из-за занавески и спросила, на что он смотрит.
Гарри остановился на секунду:
- Добби! - позвал он.
Чрезмерно воодушевлённый эльф появился мгновенно.
- Да, хозяин Гарри Поттер, сэр. Чем Добби может помочь вам?
- Можешь принести нам две чашки горячего шоколада и печенье, пожалуйста?
- Добби сделает это с радостью! Добби скоро вернётся!
- Гарри, - сказала Гермиона, после того как Добби вновь исчез, - ты не должен использовать его так.
- Я знаю, Гермиона, но если я не буду вызывать его и просить о чем-то хотя бы раз в неделю, он сам решит, что должен сделать для меня, и если он сделает что-то не так, я должен буду останавливать его от самонаказания.
- О, - Гермиона задумалась на секунду. - А ты пробовал вызывать его, чтобы просто поговорить и ничего не требуя от него.
Прежде чем Гарри смог ответить, с громким хлопком появился Добби, который принёс серебряный чайный поднос. На нем стояли две большие кружки обжигающе горячего шоколада и полная тарелка разнообразного печенья.
- Спасибо, Добби, - сказал Гарри.
Добби засиял как начищенный кнат, и спросил:
- Желает ли сэр Гарри или мисс Гермиона ещё что-нибудь?
- Нет, Добби, благодарю тебя. Всё прекрасно, - ответил Гарри.
Эльф улыбнулся ещё раз, прежде чем аппарировать с очередным ещё более громким хлопком!
Гарри сделал глоток из своей кружки. Шоколад был превосходен, как, впрочем, и всегда, с богатым сливочным вкусом и идеальной температуры.
- Итак, на чём я остановился? - продолжил Гарри.
- Эми вышла из своего укрытия и спросила Тома, на что он смотрит. Хватит вилять, Гарри.
Гарри вздрогнул при этом. Гермиона знала его слишком хорошо.
- Ладно. Значит, Эми спросила Тома, на что он смотрит, и он нагрубил ей в ответ. Она сказала, что если он хочет, то может пойти на улицу с ней вместе и поиграть с другими детьми. Вот это действительно разозлило Тома. Он закричал на нее, а его магия пригвоздила девочку к полу. Потом Том подошёл к сундуку с её именем и достал оттуда куклу. Игрушка была грязной, но было видно, что это дорогая фарфоровая кукла. Я думаю, что она досталась Эми от родителей, до того как она попала в приют. Том взял куклу и бросил её головой о цементный пол. Он должно быть неосознанно воспользовался магией, потому что кукла разбилась вдребезги, а платье сгорело дотла. Он повернулся к девочке и приказал никому не рассказывать об этом. Она пообещала и только тогда магия отпустила её. И Эми выбежала из комнаты.
- И что потом? - спросила Гермиона.
Гарри покачал головой:
- На этом воспоминание закончилось.
Гермиона задумчиво поджала губы:
- Это, конечно, ужасно, но есть кое-что, о чём ты мне не рассказал.
- О чём ты?
- Ты утаиваешь что-то. То, что ты рассказал – ужасно, это доказывает, что Том Риддл был монстром уже в восемь лет, но ты не говоришь о нём так. Ты словно жалеешь его. Значит должно быть ещё что-то, кроме того что ты рассказал мне сейчас.
Проклятье! Эта девушка просто королева проницательности! Гарри допускал, что придётся ей всё рассказать. Он не мог придумать такую ложь, которую Гермиона с легкостью бы не раскусила.
- Ладно, - начал Гарри медленно. - Дело в том, что Том действительно выглядел несчастным, когда смотрел в окно, он словно очень хотел быть там с другими детьми, но что-то сдерживало его. И вообще, что Эми делала за этой занавеской? Шпионила за ним? И, наконец, когда она пригласила Тома выйти поиграть, её голос звучал совсем как у Амбридж – ну, ты понимаешь – так сладенько. Такой тон она использует, чтобы показать всем, что она лучше, чем они.  Я не думаю, что то, что я видел в этом воспоминании, это вся история.
- И что ты думаешь, произошло? - спросила Гермиона с ровной пытливой интонацией.
- Честно? Я думаю, она планировала зло подшутить над ним. Эми не хотела играть с Томом, она и, возможно, другие дети хотели, чтобы он вышел к ним, и они смогли бы что-то сделать ему. Когда он смотрел в окно, у него был такой одинокий взгляд. Он, несомненно, хотел чтобы у него был друг.
Гермиона одарила его взглядом полным сочувствия, словно говоря, что она точно знает, почему Гарри понимает, что чувствовал Том Риддл. И она, конечно, тоже понимала. Её репутация книжного червя отдалило её от сверстников в начале учёбы в Хогвартсе, точно также обстояли у неё дела и в маггловской школе.
К удивлению Гарри, девушка не стала развивать эту тему дальше.
- Что сказал об этом профессор Дамблдор? - спросила она вместо этого.
- Он не согласился со мной. Он сказал, что в воспоминании произошло именно то, что я видел. А также он сказал, что я зря жалею Тома Риддла.
- Что? - выдохнула Гермиона. - Каждый человек заслуживает сочувствия, особенно если ему восемь лет! И то, кем он стал сейчас, не означает, что он всегда был монстром!
- Я думаю также, но Дамб... профессор Дамблдор, - исправился он, прежде чем Гермиона сделала это, - сказал, что показал мне это воспоминание, чтобы помочь мне укрепить сердце для того, что я должен сделать. Он не хочет, чтобы я воспринимал Лорда Волдеморта или Тома Риддла как человека.
- Но ты это сделал, - тихо ответила Гермиона. - В нем ты увидел себя, особенно в этом воспоминании.
Теперь разговор свернул туда, о чем Гарри не хотел говорить. Он решил сменить тему.
- Не знаю, смогу ли я победить его. Даже если не брать в расчет магическую силу, опыт и дуэльное мастерство, даже если его доставят ко мне безоружным и в цепях для финального проклятья, думаю я все равно не смогу убить его
Это было правдой, и особенно сейчас, но Гарри подумал, что так было и раньше, ещё до того как он начал общаться с Томом.
- О, Гарри, - Гермиона крепко обняла его.
Она не знала, что тут еще можно сказать. Она действительно не могла ничего добавить. Фраза "не волнуйся, все будет хорошо" вряд ли успокоила бы его, и она не думала, что это правда. С другой стороны, если она скажет Гарри, что он не способен на убийство, это будет все равно, что сказать ему о том, что пророчество сбудется и Гарри умрет.
В этот миг проход за портретом открылся и вошел Рон, покрытый с головы до ног потом, грязью и еще какой-то гадостью, которую лучше не называть.
- МакГонагалл продержала меня несколько часов, заставляя ловить мышей для занятий четвертого курса, - пробормотал он.
Затем он заметил, что Гермиона обнимает Гарри.
- Эй, что это значит? - воскликнул он сердито.
Гермиона закатила глаза, отодвинулась от Гарри и пересела обратно в свое кресло.
- Ничего такого, Рон. Мы с Гарри просто разговаривали.
- Разговаривали? Разговаривали! Так вот, что это такое? Ну, тогда все в порядке! Скажи мне, Гермиона, и часто вы с Гарри так "разговариваете"? Каждый раз, когда меня нет рядом? И как долго это уже продолжается?
- Ничего подобного. Мы просто друзья, - ответила девушка, стараясь сохранять спокойствие.
- Ага. Я видел. Вы действительно хорошие друзья.
Самое последнее, что Гарри хотелось – это оказаться в центре ссоры, поэтому, когда Гермиона проиграла битву с собственным темпераментом и начала орать на Рона, он тихо прокрался вон из комнаты. Поднимаясь вверх по лестнице, он услышал, как Гермиона прокричала:
- Гарри – не мой парень! И вообще-то это тебя не касается, потому что ты тоже не мой парень! И я не хочу, чтобы ты им был!
Гарри поморщился. Он знал, что Гермиона не рассматривает Рона в этом качестве, но это был не самый деликатный способ успокоить его. Он ускорил шаги, стремясь поскорее оказаться в постели и наложить на полог чары неприкосновенности и тишины прежде, чем Рон доберется до их общей спальни. Ему это удалось, и он предупредил Симуса, Дина и Невилла о плохом настроении Рона и о причине этого. У него не было сил пойти почистить зубы, поэтому он достал палочку и прошептал заклинание освежения рта. Он заснул, думая о мальчике в приюте, о мальчике столь сильно похожем на него самого.
-оОо-
Следующим утром Гарри проснулся рано и решил спуститься на завтрак прежде, чем Рон проснётся. Он не хотел иметь дело с его капризами.
Оказалось, что он зря беспокоился, так как Рон потратил остальную часть дня, а также недели, избегая его. Год назад это ужасно расстроило бы его. Два года назад это ужасно расстроило бы его. Теперь, может быть из-за того, что Гарри был очень занят с учебой или, может быть, они просто отдалились друг от друга, но он обнаружил, что на самом деле не имеет ничего против.
Немного неловко было на тренировках по квиддичу, но Гарри мог с этим справиться. Остальная команда, казалось, была на его стороне, хотя может всё, потому что Гарри просто держался подальше от них – за пределами поля. Но Рон никогда не упускал возможности съязвить ему в спину.
Однажды, после особенно грязного комментария, Джинни подлетела к Рону и дала ему пощёчину:
- Да хватит уже! - закричала она. - Не Гарри причина того, что ты не нравишься Гермионе! И даже если бы это было так, ты должен был радоваться за них! Они, вроде как, твои лучшие друзья!
Рона покраснел до ушей, но не возразил. Он полетел к вниз, приземлился и направился к замку.
Гарри дал три коротких, свистка и команда вернулась к тренировке с применением квоффла и двух бладджеров. Гарри ловил снитч. Как только он поймал его, все приземлились в центре поля.
- Отлично. Ну, я думаю, что, м-м-м... всё на сегодня. Следующая тренировка через неделю в четверг, в 17.00.
Команда разошлась, но Джинни осталась. Когда Гарри начал бороться с бладджерами, пытаясь запихнуть их в сундук, она опустилась на колени рядом с ним, чтобы помочь.
- Прости за то, что я вынудила Рона уйти и сорвала тренировку, - сказала она.
- А? Нет, Джинни, это Рон все испортил, а не ты. Ты не сказала ему ничего кроме правды. И, в конечном счете, ты заступилась за меня. Я же не могу на тебя сердиться за это, верно?
Джинни улыбнулась.
- Спасибо, Гарри. Ты всегда знаешь, что нужно сказать.
Гарри улыбнулся в ответ.
- Пойдём вместе на ужин после душа?
- Конечно, пойдём! - ответила она, сияя.
Они снова встретились возле дверей, ведущих в душевые для мальчиков и девочек.
- Готова? - спросил Гарри, с удовольствием отмечая, что Джинни не относится к тем девочкам, которым нужно около часа только для того, чтобы ополоснуться после квиддичной тренировки. Она даже стучала к нему в раздевалку.
- После Вас, - весело ответила Джинни.
Какое-то время они шли молча, пока Джинни не заговорила:
- Эй, Гарри?
- Что?
- Я знаю, что ты не думаешь о Гермионе, как о своей девушке, но может... эм... есть кто-то еще, кто тебе нравится?
Гарри вздохнул. Он думал, что Джинни уже преодолела свое увлечение им, но, по-видимому, она научилась скрывать свои чувства и нормально общаться с ним. Он не знал, что на это сказать. Гарри подумывал о том, чтобы сказать ей, что сейчас ни с кем не хочет встречаться, поскольку очень занят учебой и подготовкой к войне. Но это может дать девочке ложную надежду на то, что позже все возможно изменится.
- Ох, - наконец произнес он. – Эм, ты мне, правда, нравишься, Джинни. Я считаю тебя красивой, умной и общительной, но ты мне как сестра.
- О, ясно.
- Пожалуйста, не сердись, Джинни.
Она покачала головой, и натянутая улыбка появилась у нее на лице.
- Я понимаю, не волнуйся. Поскольку Рон просто полный придурок, то ты можешь занять его место.
Гарри вежливо рассмеялся над шуткой. Они добрались до Большого зала, и краем глаза он заметил, что Джинни слегка покачала головой Гермионе. Гермиона сочувственно посмотрела в ответ и вопросительно приподняла бровь. Джинни слегка кивнула, и Гермиона встала из-за стола. Девочки вместе покинули Большой зал.
Гарри был готов поклясться, что девочки обладают загадочной способностью вести мысленно разговоры, если хотят, чтобы мальчики ничего не слышали.
Тут Гарри заметил, что Большой зал красиво украшен, а на всех столах стоит праздничное угощение. Он нахмурился. Неужели уже наступил Хэллоуин? Обычно он заранее готовился к приближению Хэллоуина, но в этом году, он совершенно забыл о нем. Наверное, это случилось из-за того, что он был очень занять последнее время.
Гарри решил взять ужин с собой, перекусить в спальне и пораньше лечь спать. На Хэллоуин окружающие больше обычного пристально наблюдали за ним, а магическое радио вещало юбилейную передачу в честь его родителей. Он не хотел слушать это.
Гарри наколдовал пластиковый контейнер, наподобие маггловского, положил туда еду, не заботясь о том, что именно берет, и поднялся наверх в гостиную Гриффиндора, а оттуда в свою кровать.
Он провел несколько часов, читая книгу не по школьной программе, а по окклюменции. Гарри понял, что нуждается в освоении её, и это плохо. Таким образом, окклюменция оказалась первым "внешкольным" предметом, которым он занялся. В конце концов, он не может постоянно, не вызывая подозрений, избегать взгляда Дамблдора.
Через пять минут чтения первой книги, он обнаружил, что краткая инструкция Снейпа "очистить свой разум" была правильной, но едва ли исчерпывающей. Сейчас Гарри читал третью книгу пятитомника написанного человеком, который был одарённым окклюментом и талантливым педагогом. Основным принципом окклюменции он считал построение щита и качественное очищение разума.
Когда Гарри проглотил книгу была ещё ночь. Он понял, что скоро ему понадобится учитель, как минимум для того, чтобы проверить его щиты.
Как только Гарри заснул, он снова оказался у Тома, который внимательно изучал его. Его ярко-алый взгляд мгновенно впился в зелень глаз Гарри.
- Добрый вечер, змеёныш. Я подумал, что ты нуждаешься в компании этой ночью.
- Хэллоуин действительно не самый счастливый день для меня. Что-то плохое обязательно случается со мной. Но не в этом году.
- Да, не в этом. В этом году я больше не пытаюсь причинить тебе вред.
«Ну, во всяком случае, не сейчас».
- Почему? - спросил Гарри умоляюще. Вопрос мог показаться несколько неуместным, но Лорд Волдеморт был достаточно проницательным и не нуждался в дополнительном уточнении.
- Я стремлюсь к власти, и считал тебя препятствием на пути к этому, а также угрозой моей жизни.
- А как насчёт моих родителей? Разве ты не мог оставить их в покое и убить только меня?
- Твой отец боролся со мной. Я не делаю добро тем кто сопротивляется мне. Тебе хорошо известно, что я предложил твоей матери жизнь, если она отдаст тебя, и что она отказалась, что привело к ситуации, которую мы имеем сегодня.
- Я знаю. Это то, что я слышу каждый раз, когда близко дементор.
- Я не прошу прощения, змеёныш.
- Я понимаю. Ты знаешь, на самом деле, я злюсь не из-за того, что они умерли.
- Правда?
- Да. Я был ещё ребёнком, когда они погибли, и я совсем не помню их.
- Тогда в чём дело?
- В жизни, которая могла бы у меня быть, если бы они были живы. На что это похоже, когда тебя любят.
Кажется, Гарри собирался быть более откровенным, чем обычно при упоминании об этой части его жизни.
- Северус рассказывал мне, что тебя отдали тем, кому было наплевать на тебя.
- Это самое большое преувеличение года.
Том пронзительно посмотрел Гарри в глаза.
- Расскажи мне, - приказал он.
- Мое детство было очень похоже на твоё. Они ненавидели меня и обвиняли во всём, что шло не так, как надо.
- Кто, Гарри?
- Дурсли. Моя "семья". Сестра моей матери Петуния, её муж Вернон и их сын Дадли.
- Магглы?
- Магглы. Хотя тётя и дядя знали, что магия существует и что я волшебник, - Гарри невесело рассмеялся. - Но они не рассказывали мне об этом. Они считали, что если бить меня каждый раз, когда случается что-то странное, я стану более "нормальным". Они сказали мне, что мои родители погибли в автокатастрофе и так я получил свой шрам. Мне стало известно о том, что я волшебник, когда мне исполнилось одиннадцать, и чуть позже я узнал, что случилось на самом деле с моими родителями.
- Уверен, что были и другие семьи, которые могли бы взять тебя к себе, даже если бы ты не был Мальчиком-который-выжил. Поттеры были уважаемой семьёй и имели много друзей.
- Мой крестный отец был ложно обвинен по делу Питера Петтигрю и заключен в Азкабан, как тебе известно. Каким-то образом Дамблдор оказался ответственным за меня, и он решил, что для меня будет лучше всего расти вне магического мира, чтобы слава не вскружила мне голову. Директор наложил кровную защиту на дом моей тети. Эти чары были связаны с жертвой моей матери и защищали меня до тех пор, пока я живу с кем-то её крови. Тетя Петуния и Дадли оказались ее единственными живыми кровными родственниками, не считая меня.
- Дамблдор все еще отправляет тебя к ним на лето?
- Да. А что?
- Существует ещё один человек одной крови с Лили Поттер. Ты помнишь, что я говорил о жертве твоей матери в ту ночь на кладбище? - сказал он, дотрагиваясь до шрама Гарри на лбу.
До Гарри дошло почти сразу.
- Ты можешь теперь до него дотрагиваться... моя мама пожертвовала собой для того, чтобы ты не мог меня коснуться. Но ты взял мою кровь и, следовательно, ее кровь. Это означает… это означает, что защита на Тисовой улице не работает тоже!
Том кивнул:
- Должна быть другая причина, по которой Дамблдор продолжает тебя туда посылать снова и снова.
- Я думаю, что мне придется поговорить с ним об этом, когда мы встретимся, - сказал Гарри мрачно.
- Ты же помнишь, что он не должен знать об этом разговоре.
Гарри фыркнул:
- Конечно! Я скажу ему, что много размышлял об этом и, вспомнив о той ночи, додумался сам.
Том взвешивал идею пару минут:
- Я думаю, это может сработать.
- Я знаю, что не такой умный, как ты, Том. Но ты действительно считаешь, что я бы не смог разгадать это? - спросил парень.
- Конечно, нет. В общем-то, ты сам додумался до этого, я только натолкнул тебя, - Том решил сменить тему. - Северус говорил, что твоя успеваемость улучшилась и не только по ЗоТИ, но даже и по зельям. Он сказал, что твой уровень знаний значительно повысился и даже превосходить уровень мисс Грейнджер, что раньше за тобой не наблюдалось, - алые глаза пронзительно посмотрели на Гарри. - Ты же не занижал свои оценки, только ради дружбы?
- Никто не любит зубрил. Я понял это еще в начальной школе, и если бы я получал хорошие оценки в маггловской школе – мне бы влетело от Дурслей.
- Почему же сейчас ты изменил своей привычке?
Зеленые глаза, которые стыдливо были опущены, вдруг решительно посмотрели в алые.
- Я знаю, что не понравлюсь тебе, если ты будешь думать, что я глупый.
От этих слов все внутри Тома танцевало. Поттер был полностью под его контролем, в этом он был уверен. Пора заняться более серьезно подготовкой мальчишки.
- Северус однажды пытался обучить тебя окклюменции, но твои успехи не были идеальны.
- Да, не были, - Гарри не хотелось признаваться в этом. Он знал, что в прошлом не дотягивал до стандартов Тома. Но у него есть шанс это исправить. - Но я начал заниматься самостоятельно и, думаю, что у меня намечается прогресс.
- Ты достаточно уверен в себе, чтобы я испытал тебя?
- Пока нет, - Гарри было стыдно признаться в этом, но он знал, что неудачная попытка разочарует Тома больше, чем чистосердечное признание своего неумения. - Дай мне ещё недели три.
- Хорошо. Тогда скажи мне, змеёныш, ты помнишь, где находится вход в Тайную комнату?
Гарри выглядел потрясенным.
- Я знаю, что до этого не очень хорошо учился, но ты действительно считаешь меня настолько тупым? - и он резко закрыл себе рот рукой. На самом деле он не хотел кричать на Тома.
На это Лорд только слегка хмыкнул. Этот звук был сухим и чувственным, и таким, который Гарри желал бы слышать как можно чаще.
- Расслабься, Гарри, я не сержусь. Ты не настолько невежественен и, конечно же, помнишь про комнату. Что ж, когда войдешь туда, стань перед статуей Салазара Слизерина и скажи "Библиотека" – слева откроется дверь. Уверен, что ты сможешь догадаться, что найдешь за этой дверью. Салазар написал книгу о совмещении окклюменции и парселмагии.
- Подожди, парселмагия? Что это?
- Ветвь магии старше, чем даже сам Салазар Слизерин, созданная одним из его предков. Я не удивлен, что ты никогда не слышал о ней, потому что она может быть использована только змееустом. После того как ты освоишь окклюменцию, в библиотеке ты найдешь несколько книг на эту тему. Думаю, тебе они понравятся.
- Можно выносить книги из комнаты? Я не могу надолго исчезать, чтобы народ не начал переживать.
- Можешь выносить, но ты должен скрывать их. Они написаны на змеином языке, так что никто не сможет прочесть их. Но посторонние могут поинтересоваться, зачем ты читаешь нечто похожее на бред. В "Тайнах змеи" есть парселчары для маскировки книг.
Гарри обворожительно улыбнулся:
- С-с-пас-с-ибо, Том, - шипяще прошептал он.
Том улыбнулся в ответ:
- Пож-ш-а-луйс-с-та, з-з-мееныш-ш-ш. Нас-с-слаж-ш-дай-с-ся учебой.

Глава 8
Альбус Дамблдор сидел в своем кабине, все еще потрясенный недавним разговором с юным Поттером. Он не мог поверить в то, что мальчик сказал ему. Мог ли Гарри солгать? Нет, вряд ли. Гарри никогда не был склонен преувеличивать вещи, наоборот, он зачастую все преуменьшал. Гарри действительно рос скромным ребёнком, который никогда не задавал вопросов и не жаловался, зная, что это приведёт лишь к наказанию. Всё, о чём рассказал мальчик должно быть правдой.
Учитывая это, Дамблдор спрашивал себя, как Гарри удалось стать таким удивительным, заботливым человеком.
Конечно же, он вспомнил о другом темноволосом мальчишке, которого встретил более пятидесяти лет назад. Может Гарри прав? А если это именно он нечаянно подтолкнул Тома на пути Тьмы? Это были тревожащие мысли, и Дамблдор не мог выбросить их из головы.
Он вздохнул. Это ничего не меняло, кроме появившихся мук совести. Том стал тем, кем стал, и причины этого больше не важны. Его нужно остановить, чего бы это ни стоило.
-оОо-
Гарри использовал окклюментативную медитацию, чтобы погрузиться в транс, состояние очень близкое ко сну, но не совсем. Такой транс позволял ему четче видеть свои мысли и магию. Он нашёл связь между собой и Томом, которая светилась насыщенным зелёным, и сконцентрировался на ней. Гарри послал вопрос в виде ментального сигнала похожего на стук в дверь и получил в ответ ментальное разрешение. Гарри улыбнулся, и позволил себе погрузиться в настоящий сон. Том позаботиться о нём там.
По его "прибытию" в кабинет Тома, Гарри задался вопросом, где же это Том обитает? На Риддл-мэнор не было похоже. Он предположил, что Том отремонтировал дом своего отца-маггла, но от стен дома явно веяло магией. Но, в любом случае, Гарри не собирался интересоваться этим. Он мудро решил, что чем меньше знает, тем меньше может оказаться доступным опытному магу-легиллименту при случайном общении с таковым.
Его размышления были прерваны приветствием Тома.
- Добрый вечер, Гарри. Я почувствовал, что что-то разозлило тебя сегодня, хотя ты кажешься спокойным. Ты хочешь поговорить об этом?
Гарри вздохнул. Часть его все ещё не могла поверить в то, как жестоко Дамблдор манипулировал им.
- Я опять встречался с Дамблдором, - сказал он.
- Ясно. И я так понимаю, что ты не получил удовлетворительного ответа на вопрос, который ты поднял в нашу последнюю встречу.
- Он хотел дать моей тете шанс на искупление. Директор думал, что забота обо мне поможет ей примириться с покойной сестрой.
- Но вместо этого она гневалась на тебя, особенно за то, что ты жив ценой жизни ее сестры. Верно?
- Именно. И даже более того, Дамблдор рассказал мне, что моя сем… нет, они не заслуживают так называться – Дурсли получали деньги из моего трастового фонда, как мои опекуны.
- Что делает оскорбление еще более болезненным на самом деле. Ты рассказал Дамблдору о том, как они с тобой обращались?
- Да.
- Как он отреагировал на это? - Тому действительно было интересно.
- У него хватило наглости заплакать и сказать, что он ничего не знал.
- Он бы знал, если бы достаточно беспокоился о тебе, чтобы спросить, - произнес тихо Том.
Они оба понимали, что Том имеет в виду не только детство Гарри.
- Не могу поверить, что он плакал. Я перенес все это и никогда не плакал. Что позволяет ему думать, что у него есть такое право?
Том чувствовал, что Гарри готов расплакаться сейчас и слегка запаниковал. Он понятия не имел, что ему в этом случае делать. Он, как и Гарри, разучился плакать в очень раннем возрасте. Какой от этого толк? И, само собой, он не хотел иметь дела с детскими слезами. Пусть поплачет в другом месте. Поэтому Том решил поменять тему беседы.
- Хочешь, я убью их для тебя?
Как Том и предполагал, это перенесло внимание Гарри на возмущение. С его лица исчезли все признаки приближающихся слез. Том почувствовал большое облегчение. Наступила пауза, пока Гарри обдумывал заданный Томом вопрос.
- Нет, - наконец ответил Гарри. - Нет, мне это не понравится.
- Отчего же? - спросил Том, ожидая услышать какую-то чушь про то, что эти люди все еще его семья, и неважно, что они ему сделали.
Но его змееныш снова удивил его.
- Если ты сделаешь это, они никогда не поймут почему. И будут обвинять меня в том, что именно я привлек к ним твое внимание. Я хочу, чтобы они знали, что все происходящее с ними – это их собственная вина, за то, как они относились ко мне. Хочу, чтобы они увидели меня во всей мощи. Хочу, чтобы они поняли, что я могу сделать с ними все что угодно, абсолютно все. Чтобы они ощутили тот страх, что я испытал будучи ребенком. Хочу, чтобы они узнали, что значит быть постоянно избиваемым без весомой причины, быть наказанным независимо от того, как сильно ты пытаешься угодить. Несколько Круцио и мгновенно действующее Убивающее проклятье ничто по сравнению с тем, как они со мной поступали.
Секунду Гарри поколебался, прежде чем добавил:
- И если они будут убиты, я хочу быть тем, кто это сделает.
Это совершенно ошеломило Тома, хотя он, естественно, не подал вида. Гарри был гораздо более темным, чем большинство могло предположить. Даже он принял его за обыкновенного гриффиндорца и не смог рассмотреть больше.
Гарри хотел отомстить, но он не собирался пороть горячку. Он видимо уже думал о мести, хладнокровно планировал её. Гриффиндорцы так не поступают. Том спрашивал себя, какой в действительности Гарри под маской "Мальчика-который-выжил"? Ему нравилась змея, затаившаяся под шкурой льва, и он сделает все возможное, что бы это змея вылезла наружу.
И он не хотел бы мучиться с благородным идиотом-гриффиндорцем всё это время, особенно, если этого можно избежать.
- Такое желание мести... делает меня плохим, Том?
- Не существует добра и зла, есть только сильные и слишком слабые, чтобы это понять. Не говорил ли я этого раньше… §мой змеёныш§?
- §Если бы я только послушался тебя тогда§.
- Но ты опомнился, и начал добиваться власти самостоятельно.
- Нет.
- Что ты имеешь в виду, говоря "нет"? Ты превосходишь своих одноклассников в учебе, потому что ты стараешься и хочешь этого. Ты даже спустился в Тайную комнату за книгами.
- Я борюсь за власть не для себя. Я это делаю для тебя.
Том был потрясен так сильно, как никогда прежде. Могло ли это быть просто действием любовного зелья? Он так не думал. Да, его маленький Гарри был определенно на темной стороне. И Том собирался воспользоваться этим. Но…
- Что же ты подразумеваешь под этим?
- Я размышлял о том, почему ты мне рассказал о библиотеке в Тайной комнате. Поначалу я не мог придумать стоящей причины, но потом понял. Ты хочешь, что бы я потом сражался на твоей стороне. Я прав?
- Да, ты прав. Но я не думал, что ты согласишься так охотно.
- Дамблдор ясно дал мне понять, что на самом деле не собирается защищать меня. Ты просишь сражаться на твоей стороне, но и на деле помогаешь мне подготовиться к тому, что меня ожидает.
- Да. И наша объединённая сила будет самым величественным, что когда-либо видел этот мир.
Гарри покраснел:
- Ты уже сильный. Я все еще слабый.
- Или Дамблдор хочет, что бы ты так думал, - усмехнулся Том.
- Что? - моргнул в недоумении Гарри.
- Сам подумай, у Дамблдора уже был ученик под его опекой, из которого он вырастил Темного Лорда. Он видит твой потенциал, как и я, мой змеёныш, но не хочет, чтобы получился еще один Темный Лорд, и держит тебя в неведении.
- Откуда ты знаешь об этом? - спросил Гарри. - Я имею в виду не то, что я не доверяю тебе. Я доверяю тебе, конечно же, доверяю. Но именно это не выглядит как что-то о чём можно говорить с полной уверенностью, - оправдываясь, выпалил он быстро.
- Я не знаю. Как ты и говорил, я не могу заглянуть в мысли Дамблдора. Поэтому это пока только предположение, но, кажется, очень близкое к правде.
- Я понимаю. Это объясняет, почему он не учил меня хоть чему-нибудь, хотя и ожидает, что я… ну, ты знаешь… сделаю это.
- Неважно. Если он не будет обучать тебя, это сделаю я.
Гарри улыбнулся:
- Я знаю. Ты мне это уже говорил. Но как ты узнал, что я был в Тайной комнате сегодня вечером?
Том загадочно улыбнулся:
- Давай оставим это семейным секретом, хорошо?
- В комнате раздавался голос мужчины. Он сказал мне, как выбраться оттуда и что ты ждешь меня, чтобы поговорить.
- Так он решил с тобой заговорить. Очень интересно.
- Кто он?
- Если он не сказал тебе, значит, он пока не хочет, чтобы ты знал. Или хочет, чтобы ты сам догадался. Это довольно очевидно.
- Салазар! - воскликнул Гарри.
- Это ты выражаешь удивление или уже догадался?
- Может я больше и не на стороне Дамблдора, но я все еще гриффиндорец. Мы, львы, не произносим имя змеи. Если бы я удивился, то воскликнул бы «Годрик!», - пояснил Гарри, нахально задрав нос.
Том хмыкнул.
- Но почему Салазар заговорил со мной? Ведь я – гриффиндорец и полукровка.
- Ты попал в Гриффиндор только потому, что и ты, и Дамблдор сплутовали. Я уверен, что Дамблдор велел шляпе распределить тебя в Гриффиндор, если это только возможно, и тем самым держать тебя подальше от Слизерина. Шляпа все же хотела отправить тебя на мой факультет, но тут явился ты и тоже стал с ней спорить. Как бы Дамблдор не утверждал обратное, ты принадлежишь змеиному факультету, и только тот факт, что ты являешься прямым наследником линии Гриффиндора, удержал тебя от поступления туда.
Что же касаемо того, что ты полукровка, то тебе прекрасно известно, что и я один из них. Возможно, предрассудки Слизерина были совсем не такими, как ты себе их представляешь.
- Что ты имеешь в виду? Если Салазар не считал, что только чистокровные достойны магического обучения, то во что же он верил?
- Это разговор для другой ночи. Я знаю, что ты целый день удерживаешь внимание на Окклюменции и, следовательно, ты сильно устаешь умственно. Также тебе необходимо прочитать книги, которые ты принес из Тайной комнаты. Не стесняйся задавать мне вопросы, что ты не понял. Когда закончишь читать, скажи мне, и я дам тебе еще две книги для изучения.
- Должен я добавить их в мое расписание, как дополнительный предмет? Может мне узнать в Министерстве, могу ли я сдавать ТРИТОНы по Парселмагии? - поддразнил Гарри.
- Воспринимай это... как частные уроки, - сказал Том, продолжая ухмыляться. - Спокойной ночи, Гарри.
- Спокойной ночи, Том.
-оОо-
Перед тем, как погрузиться в настоящий сон, последней мыслью Гарри было:
- Стоп. Я прямой наследник рода Гриффиндор?

Глава 10
На следующий день, копаясь в своем сундуке в поисках чистых носков, Гарри обнаружил под старыми домашними заданиями книгу "Происхождение дворянства". Он совершенно забыл, что собирался найти информацию о своей семье, и проверить, прав ли Том. Хотя наверняка прав. Том не стал бы говорить о том, чего не знает, и у него не было причин лгать ему. Но Гарри хотел проверить это для себя.
В комнате никого не было. Симус и Дин ушли завтракать, Невилл был в ванной, а Рон наверняка ждет Гермиону в гостиной. Гарри быстро заклинанием на Парселтанге навел иллюзию на книгу и положил в школьную сумку, чтобы почитать ее в свободную минутку в течение дня. Спустившись в гостиную, Гарри обнаружил, что там его уже ждут Рон и Гермиона. Он заметил, что Уизли стоял чуть поодаль от девушки. Вместе с друзьями он отправился на завтрак.
Свободное время выдалось только после обеда, и Гарри, наконец, смог достать книгу и найти там род Поттеров. Книга не была самообновляющейся и была издана в 1908, поэтому последним Поттером был указан Джулиус Эндрю Поттер, рожденный в 1900 году. На момент публикации книги он был единственным ребенком в семье. Это означало, что он мог быть прапрадедушкой Гарри. Семейное дерево занимало всего две "страницы", но они разворачивались в виде магической панорамы. Когда книгу открывали на этих страницах, то появлялось трехмерное изображение родословной.
Гарри исследовал древо и обнаружил одну закономерность: у Поттеров всегда рождался хотя бы один сын. Он также заметил, что в магическом мире, как и в маггловском, наследниками становились старшие сыновья. Дочери и младшие сыновья на древе не указывались. Исключением была ранняя смерть наследника, и если он уходил из жизни, не оставив потомка. В верхней части дерева было несколько вопросительных знаков и пропущенные имена. Имена наследников и лордов Поттеров были выделены красным, что облегчало отслеживание основной линии рода.
Гарри, добравшись до верхушки дерева, увидел имя Леопольда Поттера, который жил с 1423 по 1502 год. Он подумал, что проследить более чем 500-летнию историю рода по одной книге – это уже хорошо. Да он и не надеялся найти все ответы в первой же книге.
Перевернув страницу, Гарри ожидал увидеть продолжение родословной Поттеров, но он ошибся. Но и древа следующего рода тоже не было. На этой странице были перечислены наиболее выдающиеся достижения семьи Поттеров. Он словно зачарованный вчитывался в этот список создателей новых зелий и заклинаний, Министров Магии и разработчиков лекарства от драконьей оспы.
А в самом низу страницы была небольшая приписка: «Хотя это не доказано, но многие считают, что Поттеры являются последней линией рода Гриффиндоров, последним представителем которого была Фелиция Регина Гриффиндор (1428-?). В 1430 году семья Гриффиндоров подверглась нападению темного мага, и Фелиция единственная, кто выжил тогда. Никто не знал, куда она исчезла, но тело так и не было найдено. В 1445 году Леопольд Поттер женился на молодой ведьме из неизвестной семьи, но она была воспитана согласно традициям и этикету высшего магического общества, и, следовательно, не могла быть магглорожденной. Ее звали "Джина" и ее волосы были цвета вороньего крыла, что было отличительной особенностью семьи Гриффиндоров. Многие историки сложили два и два и получили четыре. Хотя некоторые все же утверждают, что факт того, что Поттеры всегда обучаются на Гриффиндоре в Хогвартсе, всего лишь совпадение, и род Гриффиндоров прервался тогда».
Гарри закрыл книгу и вздохнул. Конечно, все складывалось, но ведь присутствует вероятность совпадения. Достаточно ли для Тома косвенных доказательств, чтобы считать Гарри наследником Гриффиндора? Он так не думал. Тут непроизвольно в памяти сплыло:
"Только истинный гриффиндорец может вытащить его из шляпы", - слова Дамблдора эхом раздавались в его голове.
Гарри усмехнулся. Словно король Артур, который достал меч из камня, он доказал право первородства. Эта мысль ошарашила его. Это было настолько удивительно! И он никогда об этом даже не задумывался.
Гарри знал, что Снейп рассказал Тому о его разговоре с Дамблдором после происшествия в Тайной комнате. Значит, Лорд знал, что Поттер может достать меч Гриффиндора из шляпы. Если еще вспомнить слухи о родстве Поттеров, то для Тома это было достаточно для доказательства.
Гарри понял, что находиться в Тайной комнате уже больше часа, и что пора бы идти на занятия. Он вошел в класс как раз перед звонком и сел на первое же свободное место. Гарри сильно удивился, когда Рон, который зашел уже после него, сел рядом, хотя было еще много незанятых мест, в том числе и рядом с Гермионой. На протяжении недели, Рону становилось все более уютней рядом с Гарри. И он все реже добивался внимания Гермионы.
Теперь проводить время по своему усмотрению каждому из них стало проще. Гарри по-прежнему изучал и отрабатывал заклинания хотя бы час в день, но теперь Гермиона не возражала против его ухода, а Рон и подавно.
-оОо-
За неделю до рождественских каникул, Гарри получил еще одну записку с просьбой о встрече от директора. Она была назначена на семь часов вечера в четверг. Гарри не был уверен, будет ли Дамблдор опять пытаться прочесть его мысли. Ему не терпелось осуществить свой план, но он ненавидел, когда копаются в его голове.
Праздничная атмосфера наполнила замок к вечеру четверга. Гарри подошел к кабинету Дамблдора ровно в семь, и увидел, как из него выходит Слагхорн.
- Гарри, мой мальчик! - пророкотал полный профессор. - Счастлив тебя видеть, очень счастлив. Нам очень тебя не хватало на вчерашней вечеринке.
- Эм, извините, профессор, - сказал Гарри, пытаясь выглядеть сконфуженным. - У меня вчера разболелась голова, и я попросил зелье у мадам Помфри. И, наверное, оно вызывает сонливость, потому что я проспал как мертвый часа четыре.
Вообще-то он ходил на кухню, чтобы поболтать с Добби, а потом изучал Темные заклинания в Комнате.
Слагхорн рассмеялся, и от этого его огромный живот затрясся:
- Не волнуйся! Не волнуйся! Я уверен, мы увидим тебя в следующий раз!
- Да, сэр, - ответил Гарри и прошел мимо горгульи на движущуюся лестницу, которая вела в кабинет Дамблдора.
Дверь была открыта, так что Гарри вошел. Дамблдор как раз вытаскивал думосбор. Фоукс, сидевший на насесте, издал приветственную трель.
- Добрый вечер, Фоукс, - Гарри сделал паузу.
- Ох, и вам доброго вечера, сэр, - сказал он, будто спохватившись.
- Добрый вечер, Гарри, - ответил Дамблдор. Казалось у того было отличное настроение.
Так как Гарри не вспоминал о неудачном окончании их прошлого разговора, Дамблдор решил сделать вид, что ничего не было. Директор вытащил флакон с воспоминаниями из складок мантии, и Гарри сразу отметил, что он отличался от других. Содержание флакона было немного другое, чем раньше: более густое и вязкое.
- Сэр? - произнес он.
- Да, Гарри?
- Кажется, вы сказали, что мы больше не будем изучать воспоминания Тома Риддла, - Гарри надеялся, что Дамблдор все-таки начнет обучать его полезным заклинаниям.
В этот момент Гарри ощутил явные признаки того, что кто-то проникает в его разум. Он привел свой план в действие: опустил все свои окклюменционные щиты, кроме самых простейших, и претворился, что отважно пытается удержать эти элементарные щиты на месте. Примерно через пять секунд он впустил Дамблдора в свой разум. Он позволил старому волшебнику увидеть воспоминания о том, как прилежно Гарри занимается на уроках, о его разочаровании от того, что его не учат сложной магии и о страхе, быть убитым Волдемортом. Дамблдор увидел, как Гарри переосмысливает события той ночи на кладбище и в Министерстве, размышляя о том, смог бы он спасти Седрика и Сириуса, если бы был более подготовленным.
- Вижу, ты изучаешь Окклюменцию, - сказал Дамблдор, как будто это не он только что грубейшим образом нарушил личное пространство Гарри.
Гарри сделал вид, что не придал этому значения.
- Да, сэр. Снейп… эм-м-м, я имел в виду – профессор Снейп, возможно, нуждается в некоторой практике взаимодействия с людьми, но он определенно знает, о чем говорит, когда дело касается противостояния с Волдемортом. Если бы я освоил Окклюменцию раньше, Сириус был бы жив. Я не позволю погибнуть кому-то еще из-за того, что я не способен защитить свой разум.
Дамблдор помолчал.
- Как ты думаешь, сможешь ли ты не обращать внимания на отсутствие у профессора Снейпа, м-м-м, навыка взаимодействия с людьми, как ты выразился, и предпринять еще одну попытку изучить Окклюменцию под его руководством.
Гарри выглядел возмущенным.
- Я знаю, что пока еще далек от совершенства, но я изучаю ее всего пару месяцев! Сэр.
- Не пойми меня неправильно, Гарри. Ты делаешь успехи, и значительные, но без наставника будет достаточно трудно понять, как далеко ты продвинулся.
- Простите, сэр. Я знаю, что вы доверяете профессору Снейпу, и у вас есть на это причины. И отношусь с пониманием к тому, что вы не можете рассказать мне об этих причинах. Но я не вижу причин доверять ему, особенно потому, что он не давал мне ничего, кроме самых необходимых инструкций, когда пытался научить меня Окклюменции раньше. Если у вас есть на примете кто-нибудь еще, способный научить меня, я соглашусь, но я не могу учиться у профессора Снейпа.
Гарри осознанно использовал "пафосные слова", узнав от Тома, что люди, особенно пожилые, будут относиться к тебе серьезней, если говорить именно так. Он надеялся, что Дамблдор купится на эту приманку.
Так и случилось.
- Очень хорошо, Гарри. Я сам буду учить тебя. Мы начнем после рождественских каникул, поскольку я должен отлучиться по делам. А теперь вернемся к цели нашей встречи сегодняшним вечером.
- Да, сэр. Спасибо, сэр, - сказал Гарри. Ему даже не надо было подделывать волнение в голосе.
- Как ты, верно, заметил ранее, мы больше не будем изучать детство Тома Риддла. Эти воспоминания о нескольких днях из школьной жизни Тома, когда он уже называл себя "Лордом Волдемортом" и уже обагрил руки кровью, убив свою семью. Поэтому можно с уверенностью говорить, что он к тому моменту не был ребенком.
- Чьё это воспоминание, сэр? - спросил Гарри. - И почему оно отличается от других?
- Замечательный вопрос, мой мальчик, - с мерцанием в глазах сказал Дамблдор. - Это воспоминания профессора Слагхорна, он преподавал зельеделие и был деканом Слизерина во времена обучения Тома в школе. Надеюсь, ты помнишь, что Лорд Волдеморт помешан на бессмертии?
«О! Так профессор Слагхорн знал Тома, когда тот учился тут и имел кое-какие полезные воспоминания о Темном Лорде! Так вот почему Дамблдор так отчаянно хотел его вернуть в Хогвартс».
Гарри ответил:
- Да. И, кажется, у него было что-то, чтобы обеспечить его.
Дамблдор усмехнулся.
- Да, верно, он это сделал. И это воспоминание ключ к разгадке, что же он все-таки предпринял. А насчет того почему воспоминания отличаются... легче будет объяснить после просмотра.
Дамблдор открыл флакон и вылил воспоминания. Гарри окунул голову в думосбор.
Он смотрел, как Том, осторожно манипулируя Слагхорном, вытягивает из него нужную информацию. Гарри обрадовался, что Дамблдор не стал просматривать воспоминание вместе с ним, а иначе увидел, с каким восхищением он смотрит на Темного Лорда. Попытки Гарри добыть информацию у Хагрида, Люпина, Сириуса и других людей выглядели жалко по сравнению с коварным мастерством Тома. Может быть, Темный Лорд его и этому научит?
Гарри увидел, как Том расспрашивает Слагхорна о крестражах и осторожно наблюдает за реакцией профессора. Неужели Дамблдор решил раскрыть информацию о крестражах Поттеру? Но Гарри все равно притворится, что он понятия не имеет об этом. Тем временем воспоминание заволокло туманом, и голос Слагхорна эхом разносился вокруг него.
- Я ничего не знаю о крестражах, но даже если бы и знал, то ничего бы тебе не сказал!
Затем все вновь стало нормально, и профессор Слагхорн пожелал Тому спокойной ночи. На этом воспоминание закончилось.
- Что произошло? Память повреждена или частично стерта? - спросил Гарри, как только поднял голову из думосбора.
- Прекрасно, Гарри. Действительно, профессор Слагхорн изменил свои воспоминания. Я думаю, он не хочет афишировать свой вклад в становление Лорда Волдеморта.
- Так в настоящей памяти, профессор Слагхорн объяснил Тому, что такое... эм-м-м, как они называются?
- Крестражи, Гарри.
- Что такое крестраж?
- Я верю в это, и еще думаю, что было не только объяснение этого термина. Тем не менее, это знают наверняка только два человека: Том Риддл и сам Гораций.
- Вы думаете, что у него есть настоящие воспоминания, сэр?
- Да. Если бы он действительно стер старую память, то новая не была бы столь повреждена. Где-то глубоко в подсознании он знает, что произошло.
- Сэр, что такое крестраж?
Дамблдор улыбнулся.
- Ах! Будет не так интересно, если я расскажу тебе об этом. Сегодня я дам тебе домашнее задание. Ты узнаешь, что такое крестраж, если получишь настоящие воспоминания профессора Слагхорна.
- Я, сэр? - Гарри сильно удивился. - Но я не знаю Легилименции!
- Да, ты, Гарри. Я не предлагаю тебе воспользоваться Легилименцией для получения этого воспоминания. Профессор Слагхорн довольно хороший окклюмент. Нет, тебе надо убедить его отдать воспоминания добровольно.
- Могу ли я попросить о помощи?
- Я бы предпочел, чтобы ты не говорил мисс Грейнджер и мистеру Уизли об этом пока. После того, как ты получишь воспоминания, ты можешь поделиться с ними.
Другими словами – нет. К счастью, Дамблдор не знал к кому Гарри хочет обратиться за помощью.
- И сколько времени вы даете на это... домашнее задание, сэр?
- Я уверен, ты понимаешь, что время ограничено. Власть Лорда Волдеморта растет с каждым днем, а эти воспоминания содержат сведения, которые помогут одолеть его.
Вдруг одна из серебряных безделушек на столе Дамблдора издала громкий звук, словно сирена.
- Я думаю, что на сегодня хватит. Я сообщу тебе об уроках Окклюменции. Спокойной ночи, Гарри, и удачи.
Дверь, ведущая к винтовой лестнице, открылась, и Гарри вышел, недоумевая, из-за чего раздалась сирена и так быстро закончилась их встреча. Но у него не было никаких идей, что бы это могло быть, и вероятно он так никогда и не узнает, была ли его догадка верной, поэтому он бросил это безнадежное дело.
-оОо-
Следующий день была пятница, и это был последний день перед рождественскими каникулами. Все уроки в этот день были отменены, чтобы студенты могли собраться и отправиться домой.
После обеда Гарри стоял в холле и прощался с друзьями.
- Ты уверен, что не хочешь поехать в Нору, Гарри? - спросила Джинни. - Мама и близнецы очень расстроятся.
- Спасибо, Джинни, но я действительно уже предвкушаю время в одиночестве, которое посвящу учебе. Счастливого Рождества, друзья! Я пришлю подарки совой.
Гермиона и Джинни обняли Гарри на прощание. А Рон пытаясь скрыть дискомфорт рядом с Поттером, протянул чуть дрожащую руку для рукопожатия. Гарри пожал руку Рону и закатил глаза, глядя на Гермиону. Его друзья, подхватив вещи, попрощались. Гарри наблюдал, как кареты поехали в сторону Хогсмида. Он стоял и смотрел, пока они не скрылись из виду. Ему было немного жаль, но это чувство перекрыло облегчение, что он, наконец, свободен. Без друзей, а тем более без Дамблдора, который тоже исчез, Гарри мог проводить в библиотеке Тайной комнаты столько времени, сколько сам пожелает. Никто не будет его беспокоить или спрашивать, где же он был целый день.
Гарри уже давно заказал подарки для друзей по каталогу. Для Рона новые защитные очки для квиддича, и набор из перчаток, шапки и шарфа для Гермионы и Джинни. Перчатки были из кожи, а шапка из шерсти альпака. Согласно каталогу, это шерсть была самая теплая, легкая и водонепроницаемая. Гермионе он выбрал набор с зеленным оттенком, а Джинни с синим. Определиться ему неожиданно помог Кричер. Кто бы мог подумать, что у старого сумасшедшего эльфа такой хороший вкус? Для других однокурсников он купил по небольшой коробке конфет, как делал всегда.
Гарри также купил носки для Добби и для профессора Дамблдора. Он еще прикрепил к носкам записку "Используйте их с умом". Старику, скорей всего, покажется это забавным, и он подумает, что Гарри до сих пор его уважает и заботится о нем. Поттер же видел в них символ утраты доверия к Дамблдору. Всё-таки директор знал самые сокровенные желания Гарри, и разве не имел он право на аналогичное доверие со стороны Дамблдора? Но вместо того, чтобы обменяться информацией, Дамблдор лицемерил в ответ. Поэтому Гарри решил играть по его правилам.
Существовал только один человек, которому он ничего не приготовил. Том.
Он даже не знал, что ему интересно. Ведь их отношения трудно назвать нормальными, к тому же не так давно они были заклятыми врагами. Но Том был очень важным человеком для него, и Гарри хотел выразить свою признательность подарком на Рождество. Но он понятия не имел, что ему можно подарить. Том не нуждался в принадлежностях для квиддича или в конфетах, которые обычно дарил Гарри. Возможно, ему бы понравились книги, но только очень редкие и могущественные, а не то, что продаются в «Флориш и Блоттс».
То же самое касалось и магических артефактов. Том не нуждался в том, что можно было купить в магазинах Хогсмида. Гарри подумал, что до Рождества есть еще неделя, и он сможет еще подумать об этом. Может быть, ответ найдется внизу в Комнате, там, где атмосфера напоминала ему о Томе. Даже если ему ничего не придет в голову, у него есть две книги, которые ему посоветовал Том. Теперь раз за ним никто не наблюдает, Гарри может проводить почти все свое время в библиотеке Тайной комнаты, изучая и практикуясь.
В последующие три дня Гарри поднимался только чтобы позавтракать, поужинать и выспаться в своей спальне. Рон, Невилл, Дин и Симус разъехались по домам на каникулы, и Гарри мог просто перенестись в их общежитие. Он также выяснил пароль входа в Тайную комнату, чтобы не спускаться туда через туалет Миртл, по канализационных трубах, покрытых слизью.
Как Салазар и говорил, Гарри теперь знал, что это он, пароль был простым. Надо было сказать "Вход" и четко представить помещение в уме. Конечно, это означало, что в первый раз надо все равно искать вход и съезжать по трубам.
На третий день, когда Гарри спустился в Комнату, он обнаружил мужчину, ожидающего его. Он был бесплотным и сияющим, хотя и не полупрозрачным как другие привидения.
- Салазар? - ахнул Гарри.
- Очень хорошо, львенок. Вижу, ты справился с обеими задачами, что я задал тебе.
- Но как вы здесь оказались? Вы явно не призрак, но, кажется, и не вполне живы.
- Каждый из основателей оставил частичку души в определенном месте в замке. При жизни наша магия была привязана к замку. После смерти она осталась здесь, в Хогвартсе, как и мы сами. Я что-то вроде магического портрета, только менее ограничен в действии.
- То есть, духи других основателей тоже здесь? Вы знаете, где они?
- Да, другие тоже здесь, и да, я знаю, где они.
- Где они? Вы можете мне об этом сказать? - Гарри был очень взволнован открывающейся перспективой.
Салазар только усмехнулся.
Гарри вздохнул:
- Дайте угадаю – это то, что я должен "узнать сам"?
Призрак улыбнулся:
- Конечно. Но дам тебе маленькую подсказку: ты уже общался с духом Годрика, как и каждый студент, который учился в Хогвартсе.
Гарри подумал, какая часть замка, связана с Гриффиндором. Ничего в голову не приходило кроме их башни. Но идея, что это портрет Полной Дамы была смехотворна. Меч Гриффиндора тоже был маловероятен. Подождите... Сортировочная шляпа тоже когда-то принадлежала Годрику, ведь так?
- Сортировочная шляпа? - предположил Гарри.
- А ты смышлёный ребёнок. Двух других будет сложнее найти, но если ты не найдешь их до пасхальных каникул, я дам тебе несколько подсказок.
- Благодарю вас, сэр.
Салазар улыбнулся, но не сказал больше ничего. Гарри понял, что разговор окончен и вернулся в библиотеку.
Книга "Сумеречные заклинания" была именно такой, как Том говорил. Гарри стал понимать Темную магию лучше после прочтения этой книги. Он очень удивился, как легко ему дается Темная магия. Ведь чем больше негативных эмоций, тем сильнее магия, а Гарри и не знал, что он такой нехороший человек.
Но когда он задумался об этом, то понял, что в его жизни было больше отрицательных эмоций, чем положительных. Только первый год жизни был наполнен любовью, доверием и счастьем. После этого за все пребывание у Дурслей он ни разу не почувствовал себя любимым. Гарри не мог вспомнить ни одного момента с ними, когда бы он был счастливым. Десять лет жизни он провел полный страха, ревности, чувства вины, злости, стыда, гнева, горя и ненависти. В детстве, когда дети только познавали чувства, Гарри знал только отрицательные и поэтому неудивительно, что они даются ему так легко сейчас.
Что странно, так то, что он мог использовать такое мощное светлое заклинание, как Патронус. Или нет? Большинство людей привыкло, что они счастливы, или, по крайней мере, довольны. Счастливые моменты у Гарри появились только в Хогвартсе, и то их было мало, и были они настолько редки, что без труда всплывали в памяти.
Как бы там ни было, но сегодня Гарри закончил изучать книгу о Темной магии, и перешёл к анимагической трансформации, но особыми успехами похвастаться не мог.
Но сейчас это его не заботило. Приближалось Рождество, а он так и не определился с подарком для Тома. Гарри решил составить список, как Гермиона, и посмотреть, поможет ли это ему. Вытащив лист пергамента и перо, он вывел сверху: "Что подарить Тому на Рождество". Он запишет сюда все свои идеи и выберет лучшую из них. Полчаса спустя Гарри сидел и смотрел на все еще пустой пергамент. Ничего подходящего в голову не приходило.
- Какие-то проблемы, львенок?
Внезапный вопрос и резкий переход Салазара на английский испугал Гарри так, что он выронил перо и опрокинул чернила. Салазар рассмеялся, когда Гарри пробормотал заклинание, чтобы убрать чернильное пятно.
- Я не знаю, что подарить Тому на Рождество, - сказал Гарри и расстроено вздохнул.
- Том? Какой Том? - Салазар был заинтригован.
"Конечно, Гарри не может иметь в виду того Тома..."
- Том Риддл, конечно, ваш наследник. Он приходил в Комнату, когда учился в школе, и вы должны его знать.
"Отлично, Гарри имел в виду того Тома".
Салазар был заинтригован. Его дух мог материализоваться только в Комнате, но он по-прежнему общался с духами Годрика, Ровены и Хельги, и они все имели неплохое представление, что происходит в замке и вообще в мире. Он знал, что стало с Томом Риддлом после Хогвартса, а также он знал историю Гарри Поттера и Лорда Волдеморта.
- Да, я знаю Тома. Мы часто общались, когда он учился здесь. Я просто не знал, что вы находитесь в дружеских отношениях.
Гарри улыбнулся, его улыбка была застенчивой и в тоже время озорной, совсем как у Годрика. Волосы мальчика были цвета вороного крыла, как и у всех представителей семьи Гриффиндоров.
"Какая связь может быть спустя более тысячи лет между Годриком и Гарри? Наверное, мальчик является прямым наследником".
- А мы и не были до определённого момента, - ответил Гарри. - Но еще в сентябре мы встретились с Томом. С тех пор мы часто видимся, и Том хорошо относится ко мне. Он учит меня более продвинутой магии, в отличие от директора. Я больше не на стороне Дамблдора, и в любом случае я не смогу больше причинить боль Тому. Он мой лучший друг теперь, но я не могу просто это ему сказать, это было бы неловко. Поэтому я хочу показать, как сильно дорожу им, подарив ему идеальный подарок на Рождество. Но я не могу придумать ничего стоящего!
Теперь у Салазара возникли сомнения. Он знал о пророчестве, и то, что Гарри был единственным, кто способен победить Тома. Салазар прекрасно видел, что Том добр к Гарри лишь для того, чтобы убедиться, что мальчик не будет препятствием. Но Слизерин также знал, что произошло в Годриковой Впадине, и знал об их противостоянии в Хогвартсе. Не может быть, чтобы Гарри так быстро простил Тома и начал заботится о нем. Риддл должно быть что-то замышляет.
Салазар не знал, как действовать. Он не хотел, чтобы его наследник был побежден и убит, тем более Том являлся последним потомком. Но ему нравился Гарри. Молодой человек сильно напоминал ему Годрика, который, несмотря на легенды, был лучшим другом Салазара. Он не хотел, чтобы Гарри было больно или его убили. Поэтому Салазар решил поговорить с наследником и выяснить, что именно происходит.
- Ты говоришь, что часто встречаешься с Томом? Но как это возможно?
- Ты же знаешь, что случилось, когда я был ребенком, правда? - спросил Гарри.
- Конечно, без подробностей, но да, я знаю историю, - ответил Салазар с нетерпением, гадая, что же он упустил.
- Когда Том попытался убить меня в ту ночь, и ему не удалось, он не просто оставил шрам, он создал между нами связь. До сентября я иногда мог видеть его глазами и иногда чувствовать то, что чувствовал он. Я не мог это контролировать, это просто происходило. Но как-то раз в сентябре мой дух перенесся к нему. Я не был с ним физически, но у меня была иллюзия тела.
Я не знаю, почему наша связь настолько изменилась, но думаю это связано с тем, что Том попытался захватить мое тело в июне. В тот день в сентябре мы в первый раз поговорили. Теперь я могу почувствовать, когда Том хочет со мной поговорить и наоборот, Том чувствует, когда я хочу увидеться с ним. Таким образом, мы используем эту связь, и когда кто-то из нас хочет поговорить, то я переношусь к Тому.
- Очаровательно. Я не слышал, чтобы такое происходило раньше.
От этого замечания Гарри поморщился:
- В моей жизни случалось множество вещей, которые раньше не происходили.
Салазар рассмеялся:
- Вижу, что это работает тебе во благо.
- Отлично. Главное, чтобы это не обернулось против меня.
- Что случилось с гриффиндорским оптимизмом?
- Не думаю, что я самый удачный вариант гриффиндорца, с которым можно поговорить об этом.
- И почему это, львенок?
Гарри посмотрел на него пустым взглядом:
- Разве вы не знаете?
- Не знаю, что?
- Я на самом деле не должен быть на Гриффиндоре, - Гарри не смог сдержать ухмылку.
- Ах, это. Да, я знаю. Ты был бы отличным дополнением к моему факультету.
Гарри покраснел.
- Спасибо, сэр.
Да, Гарри определенно заслуживал покровительства Салазара. Он должен узнать, что его наследник хочет от мальчика.
- Так ты можешь встречаться с Томом, когда захочешь?
- Ну, я могу попросить его о встрече. Он еще ни разу не отказывал, и думаю, без уважительной причины не откажет.
- Я хочу, чтобы ты сегодня вечером поговорил с ним о нашей встрече. Прошло уже много лет, как мы с Томом общались, и я хотел бы увидеть его снова. Попроси его прийти в Комнату в канун Рождества.
- Он может это сделать, сэр? А что насчет хогвартской защиты?
- Защита сильна, но Хогвартс не может запретить вход приглашенному основателем, и я контролирую, кто может войти, а кто нет в Комнату. Конечно, некоторые меры предосторожности необходимы, но Том сам этим займётся.
- Я спрошу его этой ночью и сообщу вам завтра.
- А теперь вернемся к твоей проблеме.
- Вы имеете в виду рождественский подарок? Это звучит, будто вы знаете, что лучше подарить Тому? Какие у вас есть идеи?
- Я уверен, что ты уже понял, что не можешь подобрать ничего в Хогвартсе или по совиному каталогу.
- Конечно, нет! Тому нужно что-то особенное.
- Ты не задумывался о том, что подарок не обязательно должен быть материальным? Том достаточно богат, чтобы купить себе всё, что пожелает, любую материальную ценность. Ты должен подарить ему что-то уникальное, возможно что-то такое, что можешь подарить только ты.
- Что-то такое, что могу подарить только я... Но что у меня есть такого, что может хотеть Том? Мантия-невидимка? Нет, ты сказал, что это должно быть нечто нематериальное, кроме того, если Дамблдор может становиться невидимым и без нее, то и Том наверняка это может.
Может быть это что-то, что я могу сделать для него? Но что я могу сделать такого, чего он не может сделать сам?
- Думаю, ты уже близок, маленький лев. Продолжай думать об этом и ты что-нибудь придумаешь. Не забудь передать мою просьбу Тому.
С этими словами призрак исчез, снова оставив Гарри одного в библиотеке Тайной комнаты. Гарри улыбнулся, думая о том, где он находится. Он был в Тайной комнате, разговаривал с духом Салазара Слизерина и упражнялся в Темной магии. Если бы Орден Феникса только знал...
Погоди-ка! Орден! Гарри пока еще не был его членом, поэтому не знал всего об этой организации, но ему было известно достаточно много, в том числе такие вещи, которые не были известны Снейпу. Вот он, ответ! Он составит список всего того, что знает об Ордене, кто в нем состоит, что является их целью, их последние операции, которые обсуждало руководство, и некоторые используемые ими пароли. Он не мог выдать местонахождение штаба Ордена Феникса, но мог намекнуть на это.
Гарри достал чистый лист пергамента, новое перо и начал писать заметки для своей задачи. Он усмехнулся. Это определенно понравится Тому.
Несколько часов спустя, Гарри, полный довольства, вытер выпачканные в чернилах пальцы. Он исписал почти десять футов пергамента, тщательно фиксируя информацию об Ордене Феникса, включая данные о профессоре Дамблдоре. Скатав пергамент, он наколдовал зеленые и серебреные ленты и аккуратно повязал ними свиток. Он решил оставить подарок на пустой полке в библиотеке Тайной комнаты. Салазар проследит за его сохранностью, Гарри не хотел рисковать, хотя шанс, что кто-то найдет пергамент, был ничтожно мал.
Уверившись, что рождественский подарок для Тома в безопасности, Гарри решил пойти на ужин.
После ужина, он вернулся в спальню и прочитал последнюю главу "Сумеречных заклинаний". Затем он потратил несколько часов, практикуясь в наиболее безобидных заклинаниях из этой книжки. Когда он понял, что уже достаточно поздно, то послал Тому просьбу о встрече. Через сорок пять минут он получил разрешение. Гарри тут же лег спать и вскоре обнаружил себя в приятной атмосфере кабинета Тома.
Он занял свое привычное место со словами:
- Добрый вечер, Том.
- И тебе, Гарри. Я надеюсь, ты хорошо проводишь рождественские праздники?
- Абсолютно. Такое облегчение, когда не надо беспокоиться, что за тобой кто-то наблюдает. У меня было достаточно времени, чтобы позаниматься в Тайной комнате.
- Как у тебя обстоят дела с теми двумя книгами?
- Я почти закончил "Сумеречные заклинания". И у меня есть вопрос по этой книге.
- Да? И какой же?
- Sansperare. Я не вполне могу разобраться в движении палочки. Заклинание получается бледно-желтым, а не ярко-оранжевым, как говорится в книге.
- Я понял. Движение палочки надо начинать снизу влево, непрерывно, словно лёгкий замах, переходящий в короткий прямой удар. Давай я тебе покажу, - Том встал и вытащил собственную палочку – тис, тринадцать дюймов, сестру палочки Гарри.
- Иди сюда и встань рядом, - сказал Том властно. Гарри сделал так, как ему сказали. - Теперь положи руку на мою палочку, прямо здесь, под моей. Я буду направлять твою руку в правильном движении.
Гарри был потрясен, и от физической близости Том, и от того, что тот позволил прикоснуться ему к его палочке. Риддл медленно управлял его рукой, корректируя движение, и Гарри сразу определил, где он ошибался.
Как Том и объяснял, он слишком быстро обрывал пасс палочкой. Том повторил движение ещё раз, быстрее, и Гарри сосредоточился на месте, где он делал ошибку. Потом Том отошел, оставив палочку Гарри:
- А теперь покажи мне, как ты делаешь это сам, - сказал он.
Гарри повторял движение палочкой, но не произнося заклинания, так как знал, что вне физического тела у него не получится ни одного заклинания.
- Еще раз, - сказал Том. Гарри выполнил чуть быстрее. - Еще раз, быстрее, - сказал Том. Гарри выполнил быстро, насколько мог.
- Отлично, - сказал Том, одобрительно улыбаясь. - Я думаю, ты сможешь выполнить это заклинание, когда вернешься в свое тело.
- Спасибо, Том! - сказал Гарри, возвращая палочку Тому, и поцеловал его в щеку.
Гарри понимал, что Том только что оказал ему огромное доверие, отдав свою волшебную палочку, даже при том, что он и не мог ничего сделать Лорду. И Гарри хотел показать, насколько он ценит этот поступок. После этого Гарри вернулся в кресло и слегка покраснел.
Поступок Поттера на мгновение заставил Тома оцепенеть. Мужчина знал, что Гарри к нему влечет, но он не думал, что тот может сделать что-то подобное!
Он тоже вернулся в свое кресло и, скрыв дискомфорт, снова вернулся к теме заклинания.
- Хотя Sansperare простое заклинание, оно может быть очень полезным в арсенале любого Темного мага. Знаешь почему?
Гарри тоже с облегчением возобновил разговор, будто ничего и не было.
- Ну, оно заставляет врага потерять надежду.
- И почему это так важно?
- Люди очень зависят от веры в то, что могут и не могут сделать. Наша сила в том, что мы верим в то, что мы можем это сделать. Я до сих пор убежден, что есть вещи, которые я не смогу сделать. Если во время поединка, противник потеряет надежду, он поверит, что не сможет победить тебя. Если он будет считать, что не сможет победить противника, то перестанет пытаться. Магглы называют это "самовнушение".
Если использовать этот приём на враге помимо дуэли, и на протяжении длительного срока, то можно человека довести до самоубийства. Если нужна от кого-то информация, и он потеряет надежду, что его спасут или его сторона победит в войне, то добыть информацию будет легко.
- Очень хорошо, мой змеёныш, - Том был поражен проницательностью и умом мальчика.
- Теперь, если у тебя больше нет вопросов по поводу заклинаний, - дождавшись отрицательного кивка, Том продолжил, - какие последние новости от Дамблдора?
- Он встретился со мной до начала каникул. Он, наконец, намекнул о твоих крестражах, но не объяснил, что это такое.
- Как он тебе это преподнес?
- Он показал мне воспоминания о тебе в Хогвартсе, взятые у профессора Слагхорна. Но Слагхорн дал неполные воспоминания, подкорректировав их часть.
- Как я понял это воспоминание, когда я спрашивал нашего дорого декана о крестражах?
- Да, оно. Но Слагхорн вырезал воспоминания между моментами, где ты задаешь вопрос и где он говорит, вернуться тебе в постель.
- Разве Дамблдор не дал тебе дополнительную информацию после просмотра воспоминаний?
- Нет, ни слова, - сказал Гарри, слегка возмущенно. - Он сказал мне, что хочет, чтобы я получил любым способом настоящие воспоминания у Слагхорна, и тогда я узнаю, что такое крестражи.
Том посмотрел на Гарри и изящно сцепил пальцы на руках:
- У тебя уже есть идеи, как получить воспоминания?
Гарри выглядел удивленным:
- Нет, я еще не думал об этом. Дамблдор уже знает, что такое крестражи, значит ему надо что-то другое от этого воспоминания. Там должно быть информация, которую Дамблдор еще не знает, и я подумал, что ты бы не хотел, чтобы он узнал ее. Я не собирался всерьез заниматься этой задачей.
- Это может сработать сейчас, но Дамблдор потребует от тебя результатов. Если он их не получит, то может заподозрить, что ты и не пытался.
- Тогда что мне делать?
- Я об этом подумаю.
- И, кстати, ты был великолепен, - сказал Гарри внезапно.
- Что? - опешил Том, задаваясь вопросом, что именно Гарри имеет в виду.
- В воспоминаниях. Ты так ловко и легко манипулировал деканом Слизерина. Ты заставил его есть с твоих рук. Я был впечатлен.
Том был очень доволен комплиментом, как не был доволен ни одним слышанным им в течение долгого времени. Наверное, потому, что он был искренним, без примеси желания польстить.
- Спасибо, Гарри.
- Пожалуйста, - наступил момент неловкого молчания.
- Ох! Салазар хочет встретиться с тобой, - сказал Гарри, наконец.
- Правда? Он не сказал зачем?
- Нет, только то, что не видел тебя давно. Думаю, он соскучился по тебе.
- Передай ему, что я подумаю и сообщу о своем решении через несколько дней.
- Хорошо.
- Что-то еще? - спросил Том.
Гарри задумался на мгновение:
- Нет, это все на сегодня.
- Тогда давай попрощаемся теперь. Я свяжусь с тобой в ближайшее время.
- Спокойной ночи, Том, - сказал Гарри. - Я жду с нетерпением этого.
После этого Гарри исчез из комнаты, и Том осознал, что тоже с нетерпением ждет этого. Отогнав эти мысли, он тоже отправился спать.
Спустя две ночи, Том позвал Гарри для короткого разговора.
- Добрый вечер, мой змеёныш. У нас не так много времени сегодня, поэтому перейду сразу к делу. Скажи Салазару, что я выполню его просьбу. Встретимся завтра в полночь в Тайной комнате.
Гарри улыбнулся от мысли, что увидит Тома вживую.
- Хорошо. Спокойной ночи, Том. Встретимся завтра.

Глава 12
Гарри посвятил остаток каникул учебе, и все время было отдано обычным школьным предметам. Он хотел быть уверен, что все же останется лучшим в школе. Гарри не сомневался, что к началу учебного семестра, он будет знать материал следующих трёх месяцев вплоть до пасхальных праздников.
Сейчас он стоял на крыльце замка, ожидая, когда прибудут кареты с вокзала в Хогсмиде. Вскоре кареты показались на холме и въехали в ворота Хогвартса. Рон, Гермиона и Джинни вышли из одной и осмотрелись в поисках Гарри.
- Эй! - крикнул он в знак приветствия.
- Привет, Гарри! Спасибо большое за шапку, перчатки и шарф, они очень красивые! Как ты провел каникулы? - спросила Джинни.
Гарри отметил, что обе девушки надели его рождественские подарки.
- Неплохо, - ответил Гарри. - Я многое успел выучить.
- Это хорошо, - сказала Гермиона просто сияя от услышанного. - Ох, Гарри, мне и Джинни нужно в туалет. Ты не мог бы с Роном отнести наши сумки в башню? Спасибо! - сказала она.
Не дожидаясь ответа, девушки спихнули Рону и Гарри сумки и побежали в замок, оставив их одних. Гарри застонал от прозрачности намека и решил быстрее с этим покончить.
- Что у тебя на уме, Рон? - спросил он прямо.
Рон покраснел, увидев, что Гарри разгадал уловку.
- Я должен извиниться, - сказал он. - Опять.
Гарри перекинул сумку Гермионы через плечо, Рон сделал то же самое с сумкой Джинни. Они вместе пошли в замок.
- За что? - спросил он.
- Я был настоящим идиотом последнее время по отношению к тебе, избегая тебя только потому, что ты... ты знаешь... - его голос совсем затих.
- Гей? - подсказал ему Гарри.
- Да, это. Слушай, мы проводили вместе Рождество с первого курса, и в этот раз без тебя праздник был совсем не таким классным. Все это время было чувство, что чего-то не хватает. И не только мне, но и Джинни, Фреду и Джорджу, и нашим родителям. Ты сказал, что остаешься в Хогвартсе только потому, что хочешь позаниматься. Может это и так, но мы оба знаем, что причиной является и мое отвратительное поведение в отношении тебя. Мне, правда, жаль.
Рон говорил, уставившись в пол, нервничая по поводу реакции Гарри. На мгновение Гарри и вправду не знал, что сказать. Рон был его другом. Год назад он, не задумываясь, сказал бы, что Рон его лучший друг. Но они отдалились друг от друга, по крайней мере, Гарри это было очевидно. Наконец, он решил пустить все на самотек.
- Забудь об этом, - сказал он. - Ты готов к тренировке по квиддичу в четверг?
Рон улыбнулся и с облегчением переключился на эту тему, радуясь, что Гарри не стал зацикливаться на неприятном разговоре.
Они проговорили о любимой игре всю дорогу к Гриффиндорской башне. Там они встретились с Гермионой и Джинни, которые удовлетворенно улыбнулись, увидев, что парни вновь общаются по-дружески. Гарри только закатил глаза, но тоже улыбнулся и четверо гриффиндорцев вместе пошли на ужин. Ещё Гарри заметил, что Рон задумчиво смотрит на Гермиону, но больше не делает попыток сближения.
Тем вечером, после ужина, он сидел в гостиной и изучал книги по Темным Искусствам, которые взял из библиотеки Комнаты и тщательно замаскировал. Рон, как заметил Гарри, уже не смотрел с таким ужасом на книги, которые были зачарованы под эротические журналы. Гарри почувствовал облечение, подумав, что друг наконец смирился с его сексуальной ориентацией. Тут он вспомнил слова Тома, который предложил найти способ получить книгу МакГонагалл, и у него возникла идея.
- Гермиона, - произнес он тихо, стараясь не привлекать внимание Рона, который разговаривал с Дином о своих любимых Пушках Педдл.
- Да, Гарри? - ответила также тихо девушка, поняв желание Гарри поговорить приватно.
- Мне нужна небольшая помощь, - сказал он.
- Какая? - спросила она обеспокоено.
- Ну... я хочу пойти по стопам моего отца и Сириуса... точнее по лапам.
Гермиона ахнула.
- Я подумал, что это пригодилось Сириусу, и даже Рите Скиттер, и понял, что в будущем это может стать для меня преимуществом. Но если об этом кто-то узнает, то пользы уже не будет.
- Это хорошо, Гарри. Что мне нужно сделать?
- В школьной библиотеке книги по это тематике находятся в Запретной секции. Я не смогу их прочитать, не поставив в известность хотя бы одного преподавателя, а также мадам Пинс. Плюс, кто-то может увидеть меня, читающим их. Профессор МакГонагалл написала книгу по этой теме, и она должна быть очень хорошей, но книжный магазин уведомляет Министерство каждый раз, когда кто-то ее покупает.
- Так ты хочешь, чтобы я заказала их для тебя?
- Да, если тебе не трудно. Также ты бы могла заказать четыре или пять книг о продвинутой Трансфигурации, чтобы было менее заметно. Я заплачу за все.
- Гарри, ты не обязан покупать мне книги, - запротестовала Гермиона.
- Но ты делаешь мне большую услугу, и даже если это книги, которые нужны тебе, ты заказываешь их по моей просьбе. Если тебе будет от этого легче, ты можешь отдать их мне, когда прочтешь.
- Хорошо, - улыбнувшись, сказала Гермиона.
- Отлично. Ты можешь принести каталог, я уверен у тебя он есть, Флориш и Блоттс?
Они вместе заказали книги по анимагии, а также выбрали пять других книг. Гарри попытался выбрать такие учебники, которые, как он думал, должны были понравиться Гермионе, пока Гермиона то же делала для него, поэтому процесс затянулся. Когда они наконец-то закончили, Гарри дал Гермионе деньги, и они послали школьную сову с их заказом. Потом Гермиона вернулась к выполнению своих домашних заданий, и он решил тоже что-то выполнить по домашке.
Хотя Гарри мало продвинулся в изучении Темных заклинаний, он решил довести до совершенства хоть некоторые. Если он действительно хочет помочь Тому, достаточно освоить три специфических заклинания. Это Непростительные: Круцио, Империо и Авада Кедавра. Сейчас Гарри уже достаточно изучил Темную магию, чтобы понимать, почему его спонтанная попытка пыточного проклятья не удалась.
Как Беллатрикс Лестрейндж выразилась: "Ты должен желать этого".
Существовало много проклятий, которые могли причинить боль или убивали, было несколько зелий, с помощью которых можно было контролировать разум человека, и заклинания для контроля над телом. Конкретно эти же три заклинания были названы Непростительными не из-за их действия. Или, по крайней мере, не только из-за него. Причиной такого названия послужили эмоции необходимые для сотворения заклинания.
Чтобы подействовал Империус, надо было стремиться доминировать, желать установить полный контроль над человеком. Используя Круцио, ты должен хотеть причинить боль. Ты должен действительно желать, чтобы твоя жертва страдала, и по-садистски наслаждаться этим. А чтобы подействовало Убивающее проклятье, ты должен осознавать, что наступит реальная смерть. Ты должен понимать, что будет преждевременно оборванна человеческая жизнь, и это сломает судьбы, чьё-то будущее, и всё равно ты будешь желать этого.
Ни одно из этих проклятий не может быть брошено по незнанию. И он не может больше считать себя невинным. Он больше не ребенок. Он сражался, он видел смерть. Он обманывал и манипулировал. Все детские иллюзии были разрушены. И Гарри понимал, что вне зависимости, какую сторону он выбрал, если хочешь выжить, то должен замарать руки.
Да, он собирался начать тренироваться в Непростительных.
Как только Гарри пришел к этому решению, больше он не собирался медлить. Поэтому убедительно зевнув, потянулся и сказал друзьям, что мечтает об огромной ванной для старост. Он отправился в спальню, взял купальные принадлежности, помахал на прощание Рону и Гермионе, и покинул гриффиндорскую гостиную.
Как только Гарри скрылся от любопытных глаз, он представил главное помещение Тайной комнаты и прошептал "Вход". Оказавшись там, он оставил вещи в библиотеке, и вернулся в главную комнату. По его расчетам у него был час или полтора, пока кто-то забеспокоится и начнет разыскивать его.
Салазара вроде в комнате не было, поэтому Гарри решил поработать. По примеру Моуди, он наколдовал большого паука и обездвижил его. Он решил начать с Круцио. Гарри пробовал наложить это заклинание прежде, да и в конце концов, он жаждал однажды показать этой суке Лестрейндж, как она хорошо его научила. Гарри попытался пробудить в себе все негативные эмоции: боль, зависть, скорбь и в особенности гнев. Он постарался припомнить все моменты, когда ему причиняли боль, а он хотел отомстить за это. Наконец он указал палочкой на паука и выкрикнул:
- Круцио!
Паук дернулся разочек и перевернулся, но больше ничего не произошло. Гарри попробовал еще раз, вкладывая в заклинание еще больше гнева. На этот раз паук подергивался немного дольше. Он продолжил попытки, и с каждым разом заклинание получалось лучше, но все же было далеко от желаемого результата.
- Что я делаю не так? - пробормотал Гарри. - Я разозлен. Я хочу причинить боль. Я представляю это. Но почему заклинание не работает?
- Может, потому что некоторая часть тебя все еще ожидает, что у тебя не получиться, - раздался голос Салазара будто из ниоткуда.
Гарри развернулся и увидел Салазара, который стоял позади него.
- Что ты имеешь в виду? - огрызнулся Гарри, все еще переполненный гневом.
- Ты провел большую часть жизни, как маг – символ Света. Люди ожидали, да и ты сам ждал от себя,  благородства и самоотверженности, все видели героя, который не может и помыслить о том, чтобы использовать темное заклинание, в какой ситуации он бы не оказался. Хоть ты и начал выходить за рамки этой роли, она все еще часть тебя, которая говорит, что ты не тот человек, который может использовать пыточное проклятие.
- Но я раньше пробовал это заклинание, даже на человеке. Разве это не означает, что я могу использовать это проклятие?
- Получилось ли у тебя заклинание? - язвительно спросил Салазар.
- Ну... нет, - признался Гарри.
- Это добавляет вашему подсознанию убеждение о том, что у тебя ничего не получиться.
- Тогда что ты предлагаешь? - сказал Гарри ледяным голосом.
- Ты сердишься. Это хорошо. Ты знаешь, что нужно чувствовать гнев и ненависть, чтобы получилось заклинание. Но думаю, тебе нужно ещё кое-что. Попробуй представить последствия проклятия. Подумай о том, кого ты ненавидишь. Представь, что он страдает от этого заклинания. Вообрази, что под твоей палочкой он мучается в адской боли. Подумай, как ты чувствуешь себя при этом, как наслаждаешься этим.
Гарри сделал, как ему велели. Он представил Дадли, как он жестоко насмехался над ним, когда они были детьми. Он подумал, как хотел бы отомстить этому толстяку. Гарри вообразил, как выхватывает палочку и направляет ее в уродливое лицо кузена. Как Дадли сжимает кулак и пытается ударить его, и Гарри кричит:
- Круцио!
В его реалистичной фантазии глаза Дадли расширились, когда он увидел, что в него летит бледно-красный луч заклинания, и он падает на землю, когда проклятие достигает его. Он кричит и стонет, дергаясь на полу. Гарри почувствовал радость и удовлетворение от этой картины. Эти фантазии были почти такими же, как когда он был ребенком, за исключением того, что у Гарри была сила выполнить это. Он улыбнулся.
Гарри понял, что Салазар имел в виду. Он снова указал палочкой на паука. Удерживая то чувство, что он ощутил, когда представлял Дадли под проклятием, он снова произнес:
- Круцио.
Теперь паук извивался и дергался, его лапки выкручивались в разные стороны. Он продолжал мучиться, пока Гарри не отвел палочку в сторону. Хоть он и устал от предыдущих попыток, в этот раз у него перехватило дыхание, он ощутил восторг. Гарри почувствовал, как рука опустилась на его плечо.
- Очень хорошо, львенок, - сказал Салазар. - Еще немного практики, и ты поймешь, что эмоции приходят к тебе более легко, и тебе не надо много внимания и концентрации. Попробуй еще несколько раз, пока ты не привыкнешь к ощущениям.
Гарри наложил проклятие еще раз десять. Дважды оно не имело полного эффекта, но все еще было достаточно сильным, и он не терял уверенности. Затем Гарри вспомнил, что у него осталось не так много времени, прежде чем друзья хватятся его.
- Салазар? - начал он. - Здесь есть ванная комната?
- Что? - переспросил Слизерин, не ожидавший такого вопроса.
- Ванная комната. Я сказал друзьям, что собираюсь принять ванную, чтобы уйти на некоторое время. Это больше не сработает, если я вернусь сухим и все таким же грязным.
- Вижу, ты не продумал хорошо этот план, - ответил Салазар насмешливо.
- Полагаю, что нет, - сказал Гарри. - Так тут есть ванная или нет?
- Нет. Я создал эту Комнату, как дом для василиска, - он остановился и пристально посмотрел на Гарри, - и чтобы обезопасить хранилище знаний, которое многие светлые маги хотели бы уничтожить.
- Извини за василиска, - сказал Гарри. - Но она тогда пыталась меня убить.
- Почему ты просто не приказал ей остановиться?
- Том сказал, что это не сработает.
- И ты поверил на слово? - переспросил Салазар. - Ты даже не попытался с ней заговорить?
- Ты думаешь, она меня послушалась бы? - спросил Гарри недоверчиво.
Салазар вздохнул.
- Гарри, ты должен знать, что змеи никогда не смогут навредить тому, кто владеет парселтангом. Если бы ты сказал "Привет" ей, она бы сразу перестала нападать на тебя.
- Упс.
Салазар фыркнул.
- "Упс", говорит он. Как будто это все исправит. Что ж, думаю, я смогу простить тебя, ведь ты был испуганным ребенком и действовал не подумав. Но я ожидаю, что ты принесешь когда-нибудь замену.
- Использовав Империус на жабе, можно заставить ее высиживать куриное яйцо. Точно! Хагрид садовник, и у него есть курятник; думаю, что попасть в него довольно легко. А мой сосед Невилл постоянно теряет свою жабу. Я могу "одолжить" ее на некоторое время, и никто не заметит. Эм, должна ли жаба высиживать яйцо двадцать один день, или только когда вылупляется василиск?
- Я не уверен. Я думаю, что будет достаточно, если жаба посидит последние двадцать четыре часа, впрочем, если не получиться, ты можешь использовать цыпленка для практических занятий и попытаться снова.
Гарри усмехнулся.
- Это правда. И постараюсь сделать это в ближайшее время. Но сейчас мне нужно идти, и это означает, что мне надо выглядеть как после ванной.
Салазар улыбнулся.
- Что ж, предоставлю это тебе. И, Гарри, будь осторожен. Если кто-то увидит тебя с яйцом и жабой, то даже не обращаясь к Дамблдору смогут сложить два и два. Не засветись. Если ты понимаешь, что не сможешь сделать это сейчас, то не вызывай подозрения, подожди.
После этих слов дух исчез, Гарри остался один.
Что ж, если в Комнате нет требуемого, то он может сделать все сам. Для начала он наколдовал большую ванную. Затем он с помощью Агуаменти наполнил её водой. Еще одно быстро наложенное заклинание – и вода нагрелась до нужной температуры. А шампунь, мыло и полотенце Поттер взял с собой. Чувствуя себя немного неловко, он погрузился в самодельную ванную. Гарри быстро помылся, понимая, что ограничен во времени. Уже прошло больше часа с момента его ухода. Закончив банные процедуры, Гарри вновь оделся и уничтожил ванную.
Он надел мантию-невидимку, которую постоянно носил с собой. Это была единственная хорошая вещь от Дамблдора. Представив себе одно из помещений на седьмом этаже, куда он обычно возвращался из Комнаты, Гарри прошептал:
- Выход.
Когда он прошел через арку в гостиную Гриффиндора, то увидел Гермиону, которая делала домашнее задание, в то время как Рон сидел на почтительном расстоянии от девушки и играл в подрывного дурака с Симусом.
- Гарри! - позвала Гермиона. - Мы уже начали волноваться, где ты так долго ходишь.
- Ох, извини, - сказал он улыбаясь. - Мне пришлось подождать немного – ванная была занята.
- Эй, Гарри, - позвал Рон. - Хочешь поиграть с нами? - он указал на колоду карт.
- Конечно, - ответил Гарри и сел рядом с Роном и Симусом.
Несколько раундов спустя, Гарри сидел с подпаленной бровью. От предложения сыграть еще раунд, он отказался.
- Я думаю, что лучше пойду спать, - сказал он. - Спокойной ночи, парни. Спокойной ночи, Гермиона.
- Спокойной ночи, Гарри, - ответила Гермиона рассеянно. Девушка жевала кончик пера, видимо, пребывая в глубокой задумчивости.
На мгновения Гарри подумал, что ее беспокоит его успехи в учебе. В течение пяти лет обучения в Хогвартсе он зависел от ее информации. Гермиона была, так сказать, "мозгом отряда". Теперь же он не нуждался в ее помощи. Но если она ревновала или опасалась соперничества, то все равно она не стала бы идти на поводу у этих чувств. Гермиона не такая. Когда они работали вместе в классе, она гордилась его успехами. Эта девушка действительно была его другом.
В ту ночь, как только Гарри заснул, он оказался вдруг опять у Тома.
- Добрый вечер, - поздоровался он.
- Добрый вечер, - ответил Том улыбаясь. - Как у тебя дела сегодня?
- Довольно хорошо, - ответил Гарри автоматически. - Есть ли особая причина у тебя, чтобы увидеться?
- Что, Гарри? - сказал Том, надувшись. - Я не могу увидеться с тобой просто так, для того чтобы провести с тобой время?
- Можешь, конечно, - насмешливо ответил Гарри, - но ты слизеринец, поэтому я сомневаюсь.
- Ты ранил меня, - обиделся Том, еще больше надув губы.
У Гарри возникло острое желание целовать губы Тома, пока не исчезнет все недовольство с его лица. Он проигнорировал это желание, но не смог не помечтать об этом секунду.
- Конечно. Что ж, тогда мы можем сыграть в подрывного дурака? Или обсудить шансы английской сборной на чемпионате по квиддичу в этом году?
Том засмеялся:
- Хорошо, у меня действительно были причины тебя позвать. В свою защиту скажу, что это для твоей же пользы.
- Для моей пользы? Что ты имеешь в виду? - спросил Гарри, подняв бровь, бессознательно повторяя мимику Тома.
- Я хотел спросить, как у тебя продвигаются успехи в анимагии.
Гарри вздохнул:
- Извини, Том. Я попросил Гермиону заказать книги, которые ты упомянул, но кроме этого я не смог дальше продвинуться. Я могу войти в транс довольно легко, но не могу найти свою животную форму. Может, у меня ее просто нет.
- Конечно, есть, Гарри. У всех магов и ведьм определенного уровня силы она есть. Скажи мне, ты видел или чувствовал что-то в трансе?
- Один или два раза я чувствовал, что что-то ко мне приближается, но оно исчезало, если я хотел разглядеть получше.
- Понимаю. Может, это и есть твоя проблема. Пребывая в трансе, ты должен подождать, пока твое животное само к тебе подойдет. Многие животные, как и палочки, выбирают себе мага сами.
- Я знаю, - вздохнул Гарри. - Но я так взволнован в тот момент, что хочу побежать и встретить свое животное, и не могу сдержаться.
- Ага. Тогда это и могло быть проблемой. Ты не отпустил контроль полностью, - он замолчал на секунду. - Я думаю, что смогу тебе помочь.
- Как? - спросил Гарри с легким сомнением.
Он заботился и доверял Тому, но большую часть жизни привык полагаться только на себя и поэтому колебался, когда возникла необходимость передать контроль другому человеку. Том ответил не сразу, вместо этого он встал и превратил свое кресло в широкий диван.
- Иди сюда, сядь рядом со мной, Гарри, - сказал он мягко.
Гарри терзали противоречия: с одной стороны, он был взволнован, что будет так близко к Тому, а с другой – он немного переживал о том, что тот собирается делать.
Он встал и заставил себя подойти к дивану, а затем медленно, немного настороженно сел.
- Расслабься, Гарри, - сказал Том и сел рядом. - Я просто хочу помочь войти тебе в транс достаточно глубоко, чтобы ты смог найти свою форму. Или скорее помочь форме найти тебя. Я не собираюсь обманывать тебя, и когда ты закончишь, я выведу тебя, хорошо?
- Хорошо, - согласился Гарри, расслабляясь на диване.
- Отлично, мой маленький змеёныш. Давай начнем.
Том начал говорить таким успокаивающим голосом, которым можно (и даже необходимо) успокаивать гневных профессоров, ревнивых поклонников и сердитых животных. Гарри тоже попал под успокаивающее обаяние мужчины. Том продолжал говорить и нежно гладил его по руке, отмечая отличную мускулатуру у парня.
Пока Том продолжал свои манипуляции, Гарри все глубже и глубже впадал в транс. Наконец почувствовав, что он полностью отключился, Том замолчал. Однако он продолжал гладить его руку, просто чтобы Поттер не вышел из транса из-за потери ощущений, конечно же. Он подождал минут десять, не переставая касаться руки Гарри. По истечению десятой минуты, Том почувствовал восторг, исходящий от Гарри через их связь, и он понял, что все прошло успешно. Мгновение спустя, Гарри открыл глаза.
- Ну что? - спросил Том ожидающе.
Гарри моргнул:
- Я не уверен, что это правильно, или даже возможно ли это, - сказал он.
- Почему? Что ты увидел? - спросил Том в замешательстве.
- Ну... пантеру.
Теперь настала очередь Тома удивленно моргнуть:
- Ты уверен? - тупо переспросил он.
- Конечно, я уверен! - воскликнул Гарри негодующе. - Но я не уверен, что это было в трансе, потому что я думал о тебе, и это может быть не мое животное.
- Нет, когда ты близко находишься от меня, я чувствую состояние твоего сознания. Так что ты точно был в трансе.
- Но как это возможно, что у нас одинаковые животные? Я думал, что это почти невозможно, - сказал Гарри, все еще сомневаясь.
- Можно предположить, что это из-за нашей связи, но это маловероятно. Личность и магия индивидуальны, и именно это определяет тотемное животное.
- Но тебе пантера подходит! И совершенно не подходит мне!
Том усмехнулся, находя ситуацию забавной:
- Кажется, я говорил тебе раньше, что сходство между нами просто поразительное. В чем бы Дамблдор тебя не уверял, но ты очень на меня похож.
- Я знаю. Но одинаковые животные? Действительно, Том? Просто это не то, что я ожидал.
- Ожидал или нет, но это самое подходящее тебе животное.
- Почему? - спросил Гарри.
- Начнем с внешности, как ты заметил, когда характеризовал меня, - у тебя тоже темные волосы, как у пантеры мех. Если копнуть глубже, то ты не любишь общее внимание и предпочитаешь оставаться в тени. Если будет необходимо атаковать врага, то ты нападешь яростно и без колебаний, но для победы не будешь прилагать больше сил, чем необходимо. Ты одиночка, и у тебя есть своя территория. Ты не любишь, когда кто-то вторгается в твое личное пространство. Ты можешь быть приветливым с другими людьми, но тебе нужно время, чтобы побыть одному. И наконец, ты бываешь таким неловким и неповоротливым. И сейчас это нормально, как для любого подростка или детеныша пантеры. Когда я был твоим ровесником, то тоже был немного неуклюж. Это было моей слабой стороной, которую я преодолел с годами. Помогли мне в этом тренировки в виде пантеры. Думаю, тоже будет и с тобой – с возрастом ты обретешь грацию и чувство равновесия.
Гарри правда не знал, как реагировать на услышанное, и прежде чем он смог придумать, что сказать, Том вдруг заговорил на другую тему.
- Ты знаешь, почему человеку нужно так много времени, чтобы стать анимагом? - спросил он.
Гарри много узнал из книги, которую читал сейчас.
- Во-первых, ты должен тщательно исследовать свое животное. Ты должен подробно знать и понимать его анатомию. Потом ты можешь начать превращать отдельные части тела. Это помогает привыкнуть к ощущению, что твое тело меняется, это помогает контролировать твою силу, и также дает уверенность, что все части тела находятся на своем месте. Медитация и исследование у большинства магов и ведьм занимают больше года. Потом идет тренировка способности изменяться: от небольших частей тела до полного превращения. Это обычно занимает от 2 до 3 лет, в зависимости от силы мага или ведьмы. Так что наша уникальная ситуация позволяет тебе пройти короткий курс. В следующий раз мы встретимся в физическом мире, и я вселюсь в твое тело и трансформирую его. Тогда ты будешь знать анатомию инстинктивно и сможешь разобрать ощущения трансформации. У тебя достаточно силы, и тебе не надо передвигаться маленькими шагами. Это не было бы возможно, если бы у нас были разные животные, и между нами не существовала такая связь, - голос Тома звучал взволновано, и он понял, что на самом деле возбужден.
Риддл оправдывался тем, что это была интересная магическая ситуация, да и анимагическая форма Гарри – пантера, может принести пользу.
Гарри нахмурился:
- Ты говоришь, что завладеешь мной.
- Грубо говоря.
- В последний раз, когда ты так сделал, это бы не очень приятно для нас обоих.
- После того раза, что-то в нашей связи изменилось. Твой шрам, к примеру, больше не болит в моем присутствии. Ты не чувствуешь мои эмоции, пока я не захочу обратного, или мы не находимся очень близко и наши эмоции сильны. Самое главное, что мы не хотим причинить друг другу вред. Я не верю, что это может привести к твоему или моему дискомфорту, но если он будет, то я не медленно уйду.
- Ты просишь меня дать полный контроль над моим телом тебе. Я верю тебе, Том, но у меня все еще много вопросов.
- Я делаю это, чтобы помочь тебе, ты же знаешь, - сказал Том, уже теряя терпение. - Если же ты желаешь потратить год на утомительные исследования, а не изучать более мощную магию, то вперед. Это меня не касается.
На самом деле его это касалось. Идея была увлекательная, и Том не хотел бы потерять возможность поставить такой интересный магический эксперимент. Он также предпочел бы продолжить обучать своего змеёныша Темной магии. Просто Том знал, что продемонстрировав равнодушие, он быстрее убедит, что у него нет злых намерений.
А их и нет, по крайней мере, сейчас.
Гарри ответил так, как он и ожидал.
- Прости, Том. Конечно, я хочу, чтобы ты помог мне. Я очень ценю твою помощь.
- Естественно, придется подождать, я не могу явиться в Хогвартс во время учебного семестра, и там находиться Дамблдор. И ты не сможешь исчезнуть из школы не вызвав больших проблем. Да и ситуация этого не требует.
- Может я смогу прийти к тебе на пасхальные каникулы. Я решил провести их в доме моей подруги Гермионы. Они длятся две недели. Я могу неделю провести с ней, а неделю с тобой, и она не будет задавать много вопросов и никому не скажет, если я попрошу.
- Я надеюсь, ты не собираешься рассказать своей подруге правду, куда ты собираешься? - спросил Том.
Когда Гарри покачал головой, он продолжил:
- Тогда это отличная идея.
Том остановился на секунду, думая стоит ли пойти немного дальше или нет. Мужчина решил рискнуть.
- Раз мы проведем вместе целую неделю, может, ты согласишься помочь мне с несколькими маленькими проблемами?
У Гарри перехватило дыхание. Неужели Том спрашивает о том, что он думает?
- Ты имеешь в виду... что ты хочешь, чтобы я пошел на задание... как Пожиратель Смерти?
Том решил, что зашел слишком далеко, и хотел уже отказаться, когда Гарри продолжил:
- Ты думаешь, что я уже готов к этому? - спросил он.
- Я бы не стал рисковать тобой и давать задачу, если бы не знал, что она тебе под силу, и не подстраховывая тебя. Я бы хотел, чтобы ты помог мне в достижении моей цели, но я не хочу потерять тебя.
Это было правдой. Гарри был слишком ценным оружием, чтобы так неосторожно потерять.
- А какой цели, Том? Все что я слышал от людей со Светлой стороны, что ты хочешь убить всех магглорожденных и полукровок. Но не может быть только это. К тому же ты ранее говорил о том, что я предвзято отношусь к Слизерину. Что ты имел в виду?
Том улыбнулся. Наверняка ответ на этот вопрос окончательно пошатнет лояльность Гарри.
- Когда Салазар говорил о "чистокровных" магах, он не имел в виду буквально, это просто фигура речи.
- Что? - спросил Гарри, он был немного в недоумении. - Что он тогда имел в виду?
- Просто, если ты маг или ведьма, то должен жить как маг или ведьма, полностью отвергая мир магглов. Он считал, что эти два мира несовместимы и человек с магическим потенциалом не должен жить вместе с магглами. Он утверждал, что магглы и маги не должны контактировать между собой, и презирал тех, кто пытался ужиться в обоих мирах. Он, к примеру, был против брака между магами и магглами, но не был против магглорожденных. Он не презирал магглорожденных, просто считал, что они должны воспитываться у магов, как только выясниться, что у них есть магическая сила.
Родители никогда не смогут понять ребенка с магическим даром, и со временем они могут представлять опасность друг для друга. Ребенок – потому что он не в состоянии контролировать свою силу и может навредить окружающим, которые не имеют возможностей защитить себя. А родители – потому что могут наказывать ребенка, за проявление неконтролируемой силы. Брат или сестра магглы такого одаренного ребенка могут начать ревновать и завидовать его дару. Думаю, эта ситуация тебе знакома. Потом, когда ребенок узнает о магии в одиннадцать лет, ему нужно приспосабливаться к совершенно иному миру, и этот мир будет странным и непонятным.
- Так твоя цель – полностью отделить два мира? Это не так уж плохо.
- Есть люди, которые утверждает, что взаимопонимание между культурами возможно. Однако большинство скорее осуждают мои методы, чем цели. Если необходимо, я применяю любую силу. За это меня и назвали "Темным Лордом".
- Но ведь ты пытался сделать так, чтобы больше ни один ребенок не рос, как мы! Разве это плохо?
- Некоторые не согласны. Если быть до конца честным и объективным, стоит признать, что я действую не из чистого альтруизма или ради всеобщего блага. Большинство, если не все, моих последователей верят в превосходство чистокровных. И я, не колеблясь, воспользовался этими чувствами, чтобы получить власть. Я хочу править магическим миром.
- И я желаю тебе помочь, - подтвердил Гарри.
Том торжествующе рассмеялся про себя. С помощью Гарри, мир был почти что его.
- Это радует меня, мой змеёныш, - сказал Том с лукавой улыбкой. - Я знаю, что ты нужен мне.
Гарри покраснел и опустил взгляд, про себя пообещав, что будет продолжать практиковать Непростительные заклинания, и Тому не придется его обучать им. Он знал, что тогда Том будет гордиться им.
- Ты поставишь мне Метку? - тихо спросил Гарри. Он не хотел быть меченым, но если Том настаивает...
Лорд задумался на мгновение. Когда он все это планировал, он собирался поставить метку мальчишке. Но потом понял, что это была бы самая большая глупость.
- Нет, - сказал он. - Не потому что, ты этого не заслужил, а потому что это не имеет значения в нашей ситуации. Если Дамблдор или кто-то другой в школе увидит ее и узнают, к кому ты на самом деле лоялен, то я могу потерять тебя. Это слишком опасно.
- Это разумно, - сказал Гарри.
- Есть кое-что, с чем ты мог бы помочь мне сейчас, - сказал Том, желая использовать свое преимущество.
- С чем?
- Скажи мне пророчество.
Гарри напрягся. Он стал на сторону Тома, он принадлежит ему, даже больше чем Пожиратели с их Темной метками на руках. Но если Том узнает о пророчестве, он может вновь возненавидеть Гарри, а он не был уверен, что сможет пережить ненависть Тома снова.
- Ты веришь в пророчество, и в то, что оно всегда срабатывает? - спросил Гарри вместо ответа.
- Они не всегда могут исполниться так, как предсказывают, но да, все подлинные пророчества сбываются.
- Разве это не означает, что судьба предсказуема? Не думаю, что все люди в это верят. Что если я перееду в Арубу завтра? Или вступлю в маггловскую армию по контракту и проведу остаток дней в какой-нибудь деревеньке в Африке? Или возьму меч Гриффиндора и воткну его себе в грудь? И что тогда будет с этим "судьбоносным предсказанием"? - спросил Гарри, его голос все повышался с каждым словом.
- Я не могу сказать, так как не знаю всего пророчества, - спокойно ответил Том.
- Что именно ты знаешь?
- Я знаю, что должен был родиться ребенок, который сможет победить меня. Родится он на исходе июля, у тех, кто трижды бросали мне вызов.
- Поэтому ты решил действовать, тем самым дав ход этим событиям. Если бы ты оставил меня в покое, то ничего бы не произошло.
Том выглядел немного раздраженным:
- Почему ты так уверен?
- Из-за другой части пророчества.
- Если ты хочешь, чтобы я поверил твоим словам, ты должен рассказать мне эту часть.
- Если я расскажу,  ты обещаешь подумать прежде, чем действовать? - умоляюще произнес Гарри.
- Я поспешил, узнав только первую часть пророчества, и ничего хорошего не вышло. Я не повторю той же ошибки.
- Ну, ладно... слушай: "Грядет, тот, в чьей власти победить Темного Лорда... родиться он у тех, кто трижды бросал ему вызов, на исходе седьмого месяца... и Темный Лорд отметит его, как равного себе, но не будет знать всей его силы... и ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой... тот, в чей власти победить Темного Лорда родиться на исходе седьмого месяца...".
- Видишь, если бы ты оставил меня в покое, ты бы никогда не отметил меня, как равного себе, и тогда... - Гарри замолчал, натолкнувшись на сердитый взгляд Тома.
- Том? - прошептал он.
- Уйди, - приказал Лорд, но его голос дрожал. - Уйди сейчас же.
Гарри похолодел от этих слов, но его инстинкт самосохранения подсказал сделать, как велел Том. Прежде чем перенестись обратно в свое сознание, он прошептал:
- Это не может быть правдой, - и покинул комнату.

Глава 14
На следующее утро за завтраком, как только Гарри сел за стол, его атаковала огромная стая сов.
- Что это все значит? - спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Гермиона и Джинни, сидящие напротив, понимающе переглянулись и дружно захихикали.
- Я полагаю, тебе просто нужно распечатать письма и все выяснить, - сказала Гермиона с ухмылкой достойной Слизерина.
Гарри осторожно отвязал письмо от ноги ближайшей совы. Другие совы, стремясь освободиться от бремени, начали сильнее махать крыльями и беспрерывно ухать. Он вздохнул. Гермиона и Джинни хихикали все громче.
- Знаете, вы могли бы и помочь, - сказал он и сердито посмотрел на девушек.
- Могли бы, - ответила Джинни, - но не будем. Мы заняты, завтракаем и все такое.
Девушка просто дразнила его, потому что она подмигнула и, одновременно с Гермионой, поймала сову. Они принялись дружно отвязывать письма. Когда последняя сова наконец улетела, перед Гарри лежали 42 конверта.
Он взял себе немного копченой рыбы, бекон и тост и принялся завтракать.
- Ты не собираешься читать свою почту? - спросила Парвати Патил, сидящая несколько дальше.
- Нет, - коротко ответил Гарри. - Опыт подсказывает, что в этих письмах нет ничего хорошего. А плохие новости могут подождать, пока я закончу завтракать.
Теперь кроме девушек хихикали и обменивались понимающими взглядами Дин, Рон и Симус.
- Друг, я открою один конверт? - со смешком сказал Рон.
Гарри понимал, что упускает что-то очевидное, но пожал плечами и кивнул. Рон схватил ближайший конверт – ярко-розовый. Он открыл его и вытащил пергамент такого же розового цвета.
- Дорогой Гарри, - начал читать он дурацким фальцетом, - я написала этот стих для тебя.
Каждый раз, когда я вижу твое лицо,
Весь мир и время замирают.
Какие волосы, губы! Ах, какой нос и глаза! Твои глаза...
(Симус и Дин начали провоцирующе свистеть.)
У меня в животе бабочки порхают,
Если ты будешь мой,
О, Гарри дорогой!
(Рон остановился и бросил на Гарри игривый взгляд сквозь ресницы.)
Ты сердце мое радостью наполнил,
Живу теперь одной мечтой –
Лишь о свидании с тобой.
Я с Равенкло, и у меня не только мозги на месте.
С любовью... - тут он заткнулся, потому что Лаванда хлопнула его по рту.
- Ро-нальд! Не произноси имя! Она уже достаточно смущена, если слышала, как ты читаешь её стих!
- Её здесь нет! - возразил Рон. - Я проверил, прежде чем читать.
- Проверил? - переспросила Лаванда скептически.
- Конечно, проверил, - слишком быстро подтвердил Рон. - Эй, Гарри, хочешь послушать другое письмо?
- И что, все такие? - спросил Гарри сконфужено.
- Ну, чтобы быть уверенным в этом, надо прочитать все письма. Но, приятель, думаю, они все одинаковые, - сказал Симус.
- Почему? - спросил он все ещё озадачено.
Все просто рассмеялись. Тогда Гарри догадался сам. Он хлопнул себя по лбу:
- Сегодня День Всех Влюбленных, не так ли?
Смех вокруг стал громче, и все дружно начали аплодировать ему.
Гарри проворчал:
- Ха-ха-ха! Очень смешно, - и собрал все письма в стопку.
Он собирался рассортировать их, но понимал, что будет невежливо делать это здесь, где, те, кто послал их, могут это увидеть. Позже, в этот же день, Гарри, оставшись один в гостиной Гриффиндора, швырнул все валентинки в огонь. В этот момент, особенно учитывая, что произошло накануне вечером, он подумал, что Том мог бы прислать ему валентинку и фыркнул – насколько глупой была эта мысль.
- Конечно, он не собирается слать мне валентинку, - пробормотал Гарри.
К несчастью, он не знал, что Гермиона простудилась и как раз в спальне капала нос. Когда она вышла в гостиную, то услышала бормотание Поттера.
- Что ты имеешь в виду, Гарри? - спросила она, её глаза слегка блестели. - Кто не будет слать тебе валентинку?
Гарри аж подскочил.
- А? - единственное, что он смог сказать. Возможно, если он притворится, что не понимает в чем дело, то Гермиона решит, что ослышалась. Но не тут-то было.
- Ты только что сказал: "Конечно, он не собирается слать мне валентинку". Я понимаю, что сую нос не в свое дело, и ты не должен отвечать мне, если не хочешь, но о ком ты говорил? Ты с кем-то встречаешься?
Вариант "уйти в несознанку" уже не рассматривался, поэтому Гарри просто тянул время.
- Э-э-э... вроде как, - ответил он. - Мы друзья. Может, что-то больше. Но я не знаю, что он действительно чувствует ко мне. Он не учится в Хогвартсе, и я не хочу, чтобы кто-то знал об этом.
Это заставит подругу предположить, что он говорит о маггле. Гермиона улыбнулась ему.
- Я сожалею, что подслушала тебя, Гарри. И я никому ничего не скажу. И просто желаю тебе счастья.
Гарри улыбнулся ей в ответ.
- А что насчет тебя? Ты надеешься, получить открытку от кого-то особенного сегодня?
Гермиона засмеялась.
- Я слишком занята учебой для чего-то подобного. Кроме того, здешние мальчишки слишком незрелые. Я не хотела бы встречаться с тем, кто считает поход на матч по квиддичу романтическим свиданием.
Гарри притворно обиделся:
- Как это?! Что может быть романтичнее квиддича?
Но Гермиона не попалась на удочку и погрозила ему пальцем.
- Я знаю, что ты не такой ограниченный, Гарри. Ну, через десять минут зелья. Профессор Слагхорн, конечно, простит нам опоздание, но мы начинаем сегодня Веритасерум, и я не хочу отстать.
-оОо-
Пожиратели Смерти во главе с Лордом слушали отчет Питера Петтигрю о достижениях в сборе информации о министре магии. Хотя скорее это были оправдания, поскольку достижений не было. Его излюбленный метод шпионажа заключался в использовании своей жалкой анимагической формы, и, в принципе, это работало. Но в министерстве с недавних пор на кабинеты важных персон стали накладывать антипаразитические чары, включающие защиту и от крыс. Получалось, что и от Петтигрю. Он мог теперь подслушивать лишь разговоры секретарей и обслуживающего персонала и не пытался использовать какие-нибудь другие способы шпионажа, как сделал бы другой агент.
Последние пять минут он бубнил оправдания, и Внутренний круг Пожирателей Смерти уже начал удивляться, почему их Лорд не остановит этот бессмысленный лепет Круцио или, лучше, Авадой. Если бы им сказали, в чем причина такого, они бы никогда не поверили.
Причиной того, что Лорд Волдеморт позволял крысе говорить – и жить – было то, что на самом деле он не слушал его. Он знал, что Петтигрю не сообщит ничего полезного и игнорировал никчемного идиота. Его мысли были заняты событиями предыдущего вечера.
Неужели он действительно был на волосок от поцелуя с Поттером? Почему, ради Морганы, он пошел на это? Он хотел поцеловать Поттера? А если он хотел его поцеловать, почему же остановился? Никогда прежде он не позволял остановить себя, он просто брал то, что желал. Чувство вины и сожаления – это оправдания слабых и трусливых для их бездействия. Лорд Волдеморт никогда не позволял себе таких эмоций. Мысль, что он попал в их жалкую ловушку, привела его в ярость. И подсказала решение.
Если он хочет Поттера, он, черт возьми, получит его! Если мальчишка настолько глуп, чтобы съесть что-то заведомо отравленное, он заслуживает всего, что случится с ним в итоге.
И вот, получалось, остался только один нерешенный вопрос – хотел ли он Поттера?
Потом ещё кое-что пришло ему в голову. Без сомнений, он нуждался в Поттере-союзнике. Но тот находился под влиянием зелья и мог никогда не перестать питать романтические чувства к нему. Если он даст Поттеру антидот, то потеряет возможность заручиться его поддержкой. Он мог бы игнорировать его заигрывания, но тогда Поттер погрузиться в пучину страданий и будет неспособен на чем-то сконцентрироваться. Итак, это значит, что он должен реагировать на эти авансы или его план грозит развалиться.
Но зачем останавливаться на принятии знаков внимания от Поттера? Он всегда стремился быть лидером, и эта ситуация не исключение.
В конце концов, лепет Петтигрю прервал его раздумья.
- И я слышал, мой Лорд, что Фадж планирует пригласить свою жену на романтический ужин на день Валентина. Куда они отправятся – большой секрет. Никто не знает наверняка, но ходят слухи что в "Le Chinois", или ещё куда...
Белатрикс нервно дергала рукой, очевидно, борясь с желанием схватить палочку.
- Белла, - сказал Волдеморт, прерывая крысу и одаривая ведьму холодной улыбкой, - я вижу, ты хочешь наказать этого идиота за то, что он тратит наше время своими пустыми разговорами.
Беллатрикс согласно кивнула и осторожно произнесла:
- Да, мой Лорд. Простите мне мою самонадеянность, я знаю, что решать не мне.
Лорд Волдеморт улыбнулся ещё шире и расчетливей:
- Я даю тебе свое разрешение на это.
Палочка Беллы взлетела в её руку еще до того, как Лорд закончил говорить. Петтигрю упал на пол, крича и корчась от боли. Волдеморт позволил своим слугам насладиться звуками агонии ещё несколько минут, затем выхватил свою палочку, направил её на несчастного и наложил Силенцио. Он не отменил Круцио, Петтигрю просто мучился молча. Возможно, он сойдет с ума. Волдеморта это уже не интересовало. Новая интрига зародилась у него в голове. Петтигрю окажет последнюю услугу своему Лорду. А потом он может умереть, не оплакиваемый и забытый.
- Люциус, твой отчет, - приказал он, и собрание продолжилось. Никто не обращал внимания на человека, все еще бьющегося в беззвучной агонии.
-оОо-
Гарри вздохнул, когда оказался в Комнате. Оказалось, что день Валентина не закончился после катастрофы на завтраке. Конечно, он получил ещё несколько музыкальных открыток, которые пели голосами своих отправителей и не умолкали, пока их послание не было прослушано. Не то чтобы это действительно имело значение, но все же он считал, что девушкам, которые не умеют петь, должно хватить ума выбрать другой способ для выражения своего восхищения. Возможно, они просто не знали, какие ужасные звуки они издают.
- Эй, Салазар, ты здесь? - крикнул Гарри. Салазар не ответил, но отозвался другой голос.
- *У хозяина есть сообщение для тебя*.
Гарри, чувствуя легкое волнение, огляделся в поисках говорящего. Никто кроме него, Салазара и Тома не могли оказаться здесь. И голос был отчетливо женский.
-- *Я здесь, внизу, глупый человек!* - голос звучал раздраженно.
Гарри посмотрел вниз и еле удержался, чтобы не отпрыгнуть и не закричать от страха.
- *Нагини?* - спросил он тупо.
Змея у его ног зашипела, но Гарри понял, что она так высказала удовольствие.
- *Хозяин сказал, что ты мог не запомнить меня. Я думала по-другому*.
Гарри моргнул и хмыкнул:
-- *Пора ему перестать меня недооценивать *.
Змея низко прерывисто зашипела, и было это подозрительно похоже на вариант змеиного смеха. Гарри протянул руку, почти автоматически, чтобы погладить блестящую чешую. Нагини подставила голову под его руку, и они просидели так, в тишине, некоторое время. Потом Гарри вспомнил, что Том не будет посылать своего фамилиара в Хогвартс только для того, чтобы он погладил её.
-- *Ты сказала, у тебя сообщение для меня?*
-- *Да, хозяин использовал на мне заклинание Миссатикус*.
-- *О, секунду*.
Миссатикус было заклинанием из Парселмагии, изобретенный одним из Слизеринов для членов семьи. Оно позволяло отправить письмо внутри другого человека. Носитель не мог прочитать его или передать кому-то, кто не был змееустом, потому что и письмо, и заклинание было на парселтанге.
Гарри взмахнул палочкой и очертил что-то вроде восьмерки, шипя при этом: "Секретум Ревелио". Довольно длинный свиток появился рядом с Нагини. Сердце Гарри заколотилось от удивления, почему Том прислал ему письменное послание, вместо того, чтобы просто дождаться вечера и пообщаться их обычным способом. После предыдущей встречи, он очень нервничал: а что если Том не захочет его больше видеть?
--*Ты собираешься читать?* - спросила Нагини, бодая руку Гарри своей плоской головой.
Он наклонился и дрожащими руками взял послание. Гарри был удивлен, обнаружив фотографию, когда открыл  свиток. Ещё больше он удивился, когда рассмотрел изображение. Это был Питер Петтигрю, совершенно и бесповоротно мертвый, с длинной запиской, прикрепленной к его рубашке. Его тело лежало на переднем дворе какого-то дома – ему не было знакомо это место. Судя по всему, это был ранний вечер. Гарри ещё минуту пристально рассматривал изображение, потом начал читать приписку.
" Мой дорогой змеёныш, сегодня, во второй половине дня, ровно в 17:03, на лужайку перед домом госпожи Амелии Боунс, главы Департамента Магического Правопорядка, было подброшено тело явно недавно умершего Питера Петтигрю. Перед смертью мистер Петтигрю написал довольно длинную предсмертную записку, в которой признавался во всех своих самых отвратительных преступлениях. Груз его вины был слишком тяжел, чтобы жить дальше. Потом он приколол записку к своей рубашке, аппарировал к дому госпоже Боунс и выпил смертельный яд, который был у него с собой в маленьком пузырьке.
Он был бы обнаружен, когда госпожа Боунс вернулась бы с работы. Конечно, могло возникнуть подозрение, что все это шутка или обман. Но это не важно, потому что дальнейшие проверки подтвердят, что покойный – это Питер Петтигрю; что записка написана Петтигрю собственноручно; и что Петтигрю сам выпил яд этим вечером. В министерстве магии было изобретено новое заклинание, которым можно определить, использовалось ли на человеке в последние двадцать четыре часа Империо. И оно покажет отрицательный результат.
В конце концов, госпожа Боунс и её приближенные придут к заключению, что тело Петтигрю и его предсмертная записка настоящие. Имя Сириуса Блека, ранее обвиняемого в массовом убийстве и в подлом предательстве, будет очищено и войдет в историю, как нарицательное, обозначающее верного и добропорядочного человека.
Счастливого дня Валентина, Гарри".
Записка не была подписана, но этого и не требовалось. Гарри просто онемел, он не заметил, как слеза скатилась по его щеке. Слишком много эмоций бурлило внутри. Конечно, он был счастлив, что предатель, который виноват в смерти его родителей в конце концов получил по заслугам, и что доброе имя Сириуса очищено.
С другой стороны, Сириус давно умер. Что для него это сейчас? Петтигрю расстался с жизнью слишком поздно. Если бы только Гарри позволил Сириусу и Ремусу сделать так, как они хотели в ту ночь два с половиной года назад, когда он узнал правду о своем крестном и предателе.
Его мысли прервала Нагини, в очередной раз толкнувшая его головой.
- *Что написал хозяин?*
- *Он прислал мне в подарок... дохлую крысу*, - ответил Гарри.
-* Хозяин ухаживает за тобой?* - спросила Нагини совершенно потрясенно.
Гарри удивился не меньше:
-* Ухаживает?*
- *Когда змеи хотят показать свои намерения паре, они преподносят подарки в знак своего восхищения,* - пояснила Нагини слегка возмущенно из-за невежества Гарри.
Гарри рассмеялся:
- *Я не думаю, что Том подразумевал именно это*.
- *Сегодня день, когда люди дарят друг другу подарки в знак расположения, так*?
- *Ну, так. Но... но...*
- *Что "но"? Глупые люди, вы всегда слишком усложняете спаривание. А сейчас я должна уйти. Хозяин будет волноваться, если не вернусь скоро,* - с этими словами, змея уползла прочь с такой скоростью, что Гарри и не подозревал, что так возможно.
Он, пребывая в странном состоянии смешанного восторга и растерянности, решил вернуться в гриффиндорскую гостиную. Пока он шел, растерянность почти испарилась, оставив лишь чувство ликования. Гарри изо всех сил старался, чтобы ничего не отразилось на его лице, но, должно быть, у него не получилось, потому что Гермиона отвела его в сторону и спросила, почему он такой счастливый. Гарри склонился и прошептал лучшей подруге на ухо:
- Он все-таки прислал мне валентинку.
Гермиона радостно обняла его, а потом они присоединились к большой компании в гостиной, которая весело проводила время в играх и разговорах. Гарри понимал, что слишком возбужден, чтобы уйти заниматься, и, конечно же, было ещё слишком рано, чтобы пойти спать и увидеться с Томом. Поэтому он присоединился к своим одноклассникам, которые играли в "Горячий картофель" – в зачарованный мяч, который опрыскивал водой "счастливчика", который не успел перекинуть его кому-то другому.
Только Гарри удалось расслабиться и забыть о своих проблемах, как он заметил, что на больших напольных часах в гостиной уже одиннадцать. Он не смог удержаться от судорожного вдоха. Оставалось надеяться, что Том ещё не ушел спать. Он пожелал всем спокойной ночи и так быстро, как мог, чтобы не показать, что спешит, отправился спать. Не забыв накинуть Силенцио и Заглушку на полог своей кровати, Гарри послал осторожный запрос к Тому. Почувствовав немедленное разрешение, он заставил себя заснуть.
В следующее мгновение Гарри оказался в кабинете Тома, с уже привычным двухместным диваном и столом, на который он наткнулся в первый свой визит. В камине уютно потрескивал огонь, откуда-то звучала классическая музыка. Но Гарри ничего не замечал. Он сразу встретился взглядом с глазами Тома. На мгновение они оба замерли. Они смотрели друг на друга с одинаковым вопросом в глазах. Потом оба мягко улыбнулись. Гарри почти отвел взгляд, но глаза Тома словно пленили его, не позволяя сбежать.
Зная, что за вопрос у каждого на уме, они согласно кивнули. Затем, спустя мгновение, такое короткое и в то же время бесконечное, они потянулись друг к другу. Не разрывая контакта изумрудных и багровых глаз, две пары уст медленно сближались. Они закрыли глаза, когда их губы встретились. Ни Гарри, ни Том не рассчитывали на большее, чем нежный легкий поцелуй, но когда их губы соприкоснулись, они утратили контроль. Их рты слились, а языки сплелись в ритмичном танце, с каждым движением все более страстном. Их поцелуй, казалось, жил собственной жизнью, так долго отвергаемый, сейчас он словно наверстывал упущенное.
Когда этот момент минул, и время восстановило свое прежнее течение, ухмыляющийся Том взглянул на краснеющего парня. Ничего не говоря, он взял Гарри за руку и повел к их диванчику. Они сели, но Том так и не отпустил его руку. Повисло неловкое молчание.
-*Спасибо тебе, - прошипел Гарри на их языке. - Я не могу передать словами, как много это значит для меня.*
Том пожал плечами:
-*Живой он больше не был мне полезен. Я подумал, что хотя бы из его смерти смогу извлечь пользу*, - он хотел, чтобы Гарри был преисполнен благодарности за этот жест, но не усматривал в этом больше, чем есть на самом деле.
- *И все равно, ты не был обязан делать это. Я понимаю, что тебе без разницы, каким помнят Сириуса, но для меня это очень важно. Для меня – того, кто, не дал тебе ничего...* - Гарри замолчал и опустил взгляд.
Том потянулся к нему и погладил по щеке, затем приподнял ему голову.
- *Я могу подумать о том, что ты можешь мне дать, змеёныш*, - прошипел он глухо. Он притянул Гарри, молча спрашивая разрешение, и, получив его, продолжил их прерванный поцелуй.
Гарри и Том провели этот вечер, попеременно целуясь, перешучиваясь и обсуждая планы на весенние каникулы, во время которых Гарри мог посетить Лорда лично.
-оОо-
Гарри был преисполнен решимости в ближайшие недели наглядно продемонстрировать Дамблдору, как он пытается получить воспоминания Слагхорна. Поэтому он в одночасье стал тенью профессора зельеварения, появляясь рядом с ним перед началом уроков и оставаясь после. Он задавал множество вопросов по изучаемому материалу, предваряя их фразой: "В учебнике этого нет, но я уверен, что вы знаете..." Он приходил общаться к Слагхорну в кабинет, интересовался известными людьми, чьи портреты висели на стенах: какими они были, когда учились в Хогвартсе, как именно Слагхорн помог им с карьерой. Он посещал все собрания клуба Слизней, на которых позволял водить себя среди гостей и знакомить с важными и известными людьми. Гарри даже преподнес Слагхорну коробку с цукатами из ананаса.
И он не мог не заметить, что профессор с каждым днем все больше нервничает в его присутствии. Более наивный Гарри, каким он был раньше, мог подумать, что Слагхорн догадывается, зачем он делает все это, и боится того, о чем его спросят. Но теперешний Гарри очень хорошо понимал, что дело не в этом. Слагхорн увидел в нем – в таком его поведении – молодого Тома Риддла. И сверхъестественное физическое сходство только все усугубляло.
Гарри же решил причинить профессору столько дискомфорта, сколько он доставил ему. Как только Слагхорн обращал на него внимание, он зачастую ухмылялся и приподнимал бровь в точности так, как делал бы это Том, по его мнению.
Он продолжал регулярно встречаться с Томом – собственно, каждую ночь. И когда он упомянул ситуацию со Слагхорном, Том предложил другие варианты, чтобы заслужить благосклонность профессора, и, конечно, чтобы подействовать на нервы.
Естественно, Гарри продолжал заниматься окклюменцией, и был уверен, что сможет показать Дамблдору, как он пытался стать ближе профессору Слагхорну, чтобы получить воспоминания. Дамблдор не делал каких-либо дополнительных попыток, для того чтобы усугубить у него чувство вины, поэтому Гарри полагал, что пожилой директор уверен, что его ученик старается.
Конечно, Гарри продолжал каждый день бывать в Тайной комнате, чтобы изучать в библиотеке темные заклинания, почистить птичью клетку и понаблюдать за развитием яйца.
И вот в пятничный вечер, в первую неделю марта, он спустился в Комнату. Салазар был там и следил за яйцом ещё более алчно, чем обычно.
- Что-то происходит? - спросил Гарри азартно.
- Яйцо проклевывается! - закричал Салазар.
Зная, что новорожденный василиск первого, кого увидит, воспринимает как "мать", и что затевалось это все ради получения питомца для Салазара, он отступил назад. Оттуда, где он стоял, Гарри рассмотрел, что яйцо пошло уже довольно большими трещинами, и что-то явно двигалось под скорлупой.
- Как ты думаешь, все будет нормально, если развеять жабу сейчас? - спросил он Салазара. - Я знаю, что оно ещё не вылупилось, но не хочу, чтобы малыш приобрел неприятные воспоминания, когда я сделаю это при нем.
- Сделай это сейчас, - ответило привидение. - Яйцо почти открылось.
Гарри отменил заклинание Магической жабы, и они стали ждать. Через почти полчаса борьба существа с яйцом за свободу увенчалась победой: кусочек скорлупы отвалился, и показалась маленькая головка. К большому разочарованию Гарри и Салазара, голова была покрыта пушистыми желтыми перьями. Сердце Гарри замерло, когда он взглянул на Салазара. Он знал, что привидение очень надеялся, что получит друга василиска.
- Эй, не переживай, - сказал он, пытаясь говорить бодро. - Мы попробуем снова. Мы возьмем другое яйцо, и у меня есть план, как заполучить настоящую жабу.
Салазар собрался с мыслями, затем ответил:
- Ты прав. Мы знали, что это может не сработать. Мы попробуем снова.
- И мы будем пытаться, пока не получится, - торжественно подтвердил Гарри.
- Что ты хочешь сделать с этим? - спросил Салазар, указывая на свежевылупленного цыпленка.
- Ну, - начал Гарри осторожно, - есть одно заклинание, которое я должен изучить...
Конечно, Салазар понял, на что он намекает.
- Только если ты абсолютно уверен, что готов, - мрачно ответил он. - Одно заклинание – и ты никогда его сможешь отменить.
- Если бы я не знал этого и не понимал, то не решился бы на это. "Маг должен осознавать, что жизнь по-настоящему прервется", - так написано в одной из твоих книг. Возможно, я знаю это лучше, чем большинство когда-либо выучит по учебникам.
- Да, но не ты убивал прежде, львенок.
- Ты сомневаешься, что я смогу? - спросил Гарри, начиная злиться.
- Нет. Я сомневаюсь только в том, что ты действительно хочешь этого.
- Я думал, что ты из тех людей, которые должны знать, что я не безгрешный! Почему все так хотят видеть во мне Золотого мальчика? - закричал Гарри. Не дожидаясь ответа, он направил палочку на новорожденного цыпленка, который попискивал в поисках мамы-курицы, и закричал: - Авада Кедавра!
Зеленый луч вырвался из его палочки и попал в птенца, который мгновенно упал, мертвый.
Салазар одобрительно захохотал:
- Молодец, Гарри! Действительно, хорошо сработано.
Гарри сразу понял кое-что:
- Ты подстрекал меня, не так ли?
- А если и так?
- Тогда я должен поблагодарить тебя, за то, что ты сделал все возможное, чтобы моя первая попытка использования этого заклинания увенчалась успехом.
Они дружно улыбнулись. Гарри зевнул и сказал:
- Уже поздно, наверное, мне пора уходить.
- В самом деле. Ты же не хочешь, чтобы тебя начали искать? Когда ты собираешься сделать следующую попытку с василиском?
Гарри задумался на мгновение:
- Через неделю начинаются весенние каникулы, и я уезжаю. Меня не будет две недели. Все ли будет в порядке с яйцом, если я оставлю его под твоим присмотром? Я вернусь как раз вовремя, к вылуплению.
Салазар усмехнулся:
- Как ты уже справедливо заметил, яйцо на самом деле ничего не делает, оно просто лежит. Я думаю, что справлюсь с этим.
Гарри тоже засмеялся:
- Хорошо. Я скоро приступлю к осуществлению своего плана. Не позднее четверга у нас будет настоящая жаба.
- Тогда я с нетерпением ожидаю услышать детали твоего впечатляющего плана вечером в четверг.
Гарри приподнял бровь:
- Я думал, что хвастаться своими дьявольскими кознями присуще только идиотам-злодеям из фильмов, а не настоящим слизеринцам?
- Да, но ты гриффиндорец. Кроме того, это нормально, но только со своими союзниками и только когда план завершен.
- В точку, друг мой. Ну, тогда до четверга, - Гарри отвесил насмешливо поклон и исчез.
-оОо-
В четверг, во второй половине дня, шестикурсники Гриффиндора Гарри Поттер, Рон Уизли, Невилл Лонгботтом и Дин Томас дружно и мирно готовились к проверочной работе по Трансфигурации. Гарри, конечно, больше выступал в роли репетитора, но он был не против.
Вдруг Гарри закричал:
- Косолапус, нет! – он вскочил и побежал к кровати Невилла.
Остальные кинулись за ним, чтобы посмотреть, что привлекло внимание Гарри. К сожалению, было слишком поздно. Гарри бросился к коту, когда увидел, что тот, довольно облизываясь и мурлыча, глотает Тревора, жабу Невилла. Невилл, явно сдерживая слезы, сел рядом с котом, в то время как остальные пытались невнятно утешить его. В конце концов, Невилл успокоился и сказал последнее, что ожидали услышать от него.
- Гермионе ничего не говорим, хорошо, парни?
- Что? - воскликнул Дин.
- Я сказал, ничего не говорите Гермионе. Я знаю, она будет чувствовать себя совершенно ужасно из-за случившегося, а это не её вина. Это все кот. Тревор все равно был очень стар, и, по крайней мере, он не мучился. Возможно, я смогу теперь завести кошку, как всегда хотел. Если кто-нибудь спросит, просто скажем, что он умер от старости, - с этими словами Невилл закрыл полог вокруг своей кровати, чтобы уединиться и оплакать потерю своего питомца.
Остальные постепенно вернулись к учебе, обменявшись парой слов о том, как нехорошо все получилось. Гарри почувствовал, что его уважение к неуклюжему Невиллу, выросло ещё больше. Он решил, что купит ему кота, которого тот так хотел или, даже лучше, котенка книззла. В конце концов, он был виноват, что Невилл потерял Тревора, даже если об этом  никто не знал, кроме него и Салазара.

(*) - этот стих написала автор. Она пишет в сноске: " Я знаю, он ужасен, по-другому быть не может. Просто у меня были проблемы, что не могло не отобразиться на творчестве".
От переводчиков: надеемся, мы не сделали этот стих ещё хуже.

Глава 16
Гарри не смог заснуть до двух, а может, и трех часов ночи, поэтому он проснулся очень поздно, почти в полдень. Майк и Ронда редко работали по субботам, но сегодня решили компенсировать внеочередные каникулы и уже уехали. Они попрощались с ним предыдущим вечером.
Гарри буквально подорвался с постели, понимая, что ему вот-вот нужно выходить. Когда он распахнул дверь, обнаружил прямо перед собой Гермиону, которая собиралась постучать.
- Гермиона! Почему ты меня не разбудила? - закричал Гарри.
Гермиона смутилась.
- Я подумала, что ты уедешь не раньше часа.
- Да, не раньше, но уже двенадцать!
- Ну, тебе же хватает пятнадцати минут, чтобы собраться. Ты обычно не спишь так долго, вот я и предположила, что тебе необходимо выспаться, чтобы быть полным сил весь день, - закончила она с понимающей улыбкой на лице.
- Да, но сегодня мне надо больше времени! Я должен ещё принять душ!
Гермиона засмеялась, когда Гарри пронесся мимо нее в ванную комнату, стаскивая на ходу пижаму. Потом собрала с пола брошенную одежду и подошла к дорожной сумке Гарри, чтобы положить все туда. Она открыла сумку и уложила вещи.
Когда Гарри закончил принимать душ и в одном полотенце вернулся в свою комнату, то обнаружил, что на кровати его поджидает полный комплект одежды. Это была маггловская одежда, заказанная им по совету Гермионы, а именно: изумрудно-зеленная шелковая рубашка и черные джинсы.
Гарри не нравилась такая одежда, но Гермиона и Джинни сказали, что он будет хорошо выглядеть в этой рубашке и джинсах. И Гарри подумал, что они, вероятно, лучше разбираются в одежде, чем он.
Гарри улыбнулся, понимая, что Гермиона хотела так помочь ему, чтобы он выглядел как можно лучше для встречи с "другом".
Он оделся и в завершение воспользовался одеколоном, который подарил ему Ремус на Рождество. Аромат одеколона был неярким и чарующим. Никто не мог бы определить, что это за аромат, но он, безусловно, всем нравился. Гарри оценил такой подарок.
Он упаковал свои вещи ещё вечером, поэтому понадобилось всего несколько минут, чтобы сложить туалетные принадлежности. Гарри осмотрел напоследок комнату, чтобы убедиться, что он ничего не забыл, застелил кровать, взял свою сумку и спустился вниз.
- Гарри! Ты прекрасно выглядишь. Несомненно, твой таинственный друг придет в восторг при виде тебя.
Гарри рассмеялся. Он не думал, что так уж сногсшибателен, особенно, по сравнению с Томом, но по опыту знал, что спорить с Гермионой бесполезно.
- Спасибо, Гермиона, - сказал он, слегка обнимая её.
- О, каким одеколоном ты пользуешься? - спросила Гермиона, когда они разомкнули объятия. - Такой приятный аромат, но я не могу точно сказать какой.
- Значит, сработало. Ремус подарил мне этот одеколон на Рождество, и именно такое у него свойство.
- Просто замечательно! Хотела бы я такие же женские духи.
- Если их выпустят, я сделаю тебе такой подарок, - пообещал Гарри.
- Гарри! Ты не должен ничего покупать мне!
Он пожал плечами:
- Не должен. Но сделаю это с удовольствием. Как ещё мне отблагодарить за эту чудесную неделю у тебя в гостях?
Гермиона улыбнулась мягко и слегка печально.
- Спасибо тебе, что приехал. Я рада, что мои родители, наконец, познакомились с тобой. Они до сих пор ничего не знают о моей школьной жизни, и это была хорошая возможность показать им, что я не только учусь. Ну, - продолжила она, стараясь скрыть волнение от сказанных слов, - пришлешь мне сову, когда будешь на месте, хорошо? Я хочу знать, что ты добрался без проблем.
- Вообще-то, - начал Гарри, - я надеялся, что Хедвиг побудет у тебя эту неделю. Я буду среди магглов, и не хотелось бы выглядеть подозрительно или несуразно с совой подмышкой.
- Конечно, ты можешь оставить Хедвиг у меня. Но я все же хотела бы знать, что ты в порядке. Может, ты отошлешь её ко мне, когда доберешься?
- Но тогда мне надо будет ехать с ней на Ночном рыцаре, а она ненавидит этот автобус, - возразил Гарри, насмешливо улыбаясь. - Может, я воспользуюсь "летефоном", я так много слышал о нем.
- О, - засмущалась Гермиона, - точно, прекрасный вариант.
Наконец-то они попрощались, и в час дня, минута в минуту, Гарри вышел на тротуар и взмахнул палочкой. Через мгновение он сел в автобус "Ночной рыцарь" и помахал Гермионе на прощание.
Он надел куртку с капюшоном: все же погода была по-мартовски прохладной, и чтобы скрыть свои волосы и шрам. Также Гарри позаимствовал шарф, который Хельга связала для Тома. В шарфе слизеринской расцветки и с чудесным свойством "отвода глаз" его гарантировано никто не узнает, и он спокойно доберется с Лидса до Лондона. Ну, как спокойно – насколько это возможно, путешествуя Ночным рыцарем.
Спустя два часа Гарри вышел на Трафальгарской площади. Закинув сумку на плече, он направился в отель Sofitel London St. James (http://www.tourister.ru/world/europe/un … otels/1509)
Вестибюль производил невероятное впечатление. Гарри не слишком смыслил в декоре, но мог оценить дорогую элегантность отеля. И в этот момент он обрадовался, как никогда, что был одет не в обноски Дадли. Его, вероятно, тогда просто бы выгнали.
Слегка нервничая, Гарри подошел к стойке рецепции. Женщина среднего возраста в деловом голубом костюме поприветствовала его.
- Добрый день, сэр. Добро пожаловать в отель Sofitel London St. James. Я могу вам помочь?
Говорила она радушно, но смотрела с подозрением. Гарри понял, что выглядит слишком юно для того, кто мог бы самостоятельно снять номер, тем более в таком дорогом отеле. Он взял себя в руки и максимально скопировал Драко Малфоя. Он должен был произвести впечатление избалованного ребенка из богатой семьи, который хочет провести остаток каникул в отеле. Иначе администратор решит, что он сбежал из дома, и позвонит в полицию.
- Да, - протянул Гарри со своей лучшей ухмылкой превосходства, - для меня забронирован номер на неделю на имя Певерелла, Доминика Певерелла. И позовите коридорного, у меня тяжелая сумка.
Подозрение в глазах администратора сменилось легким раздражением, и Гарри понял, что справился со своей ролью.
- Конечно, сэр. Одну минуточку, - её пальцы запорхали над клавиатурой. - Все правильно. Престиж Люкс на семь ночей, оплачено.
И она протянула ему конверт с тисненым логотипом отеля.
- Ваш ключ. Джеймс проводит вас к номеру и отнесет вашу сумку, - закончила администратор, указывая на молодого человека в униформе.
- Благодарю вас, - сказал Гарри с видом человека, который просто так воспитан, а не из подлинного чувства благодарности.
Джеймс препроводил его в номер на пятом этаже, открыл дверь и поставил сумку Гарри на подставку для багажа у двери. Он показал также, где включается свет, где находится холодильник и пульт от телевизора.
Гарри достал пятифунтовую банкноту и сунул Джеймсу, когда пожимал ему руку. Портье взял чаевые и, слегка улыбнувшись, сказал:
- Спасибо, сэр. Будут ли какие-нибудь... особые пожелания во время вашего пребывания у нас?
- Простите? - Гарри не имел ни малейшего понятия, на что намекает Джеймс.
- Есть особые указания для того, чтобы скрасить ваш вечер? - и портье красноречиво повел глазами на двуспальную кровать и обратно на Гарри.
Гарри наконец-то догадался, о чем речь, и почти все испортил, чуть ли не покраснев. Но он взял себя в руки и ответил:
- Нет, спасибо. Я уже позаботился о развлечении.
Портье кивнул.
- Если будут пожелания, прошу, без колебаний звоните на ресепшн в любое время суток, - с этими словами он вышел, и Гарри остался один в номере.
Если не было ясно раньше, то сейчас стало совершенно очевидно, что Том потратил большие деньги на номер для Гарри. Понятие "отельный номер" подразумевало спальню с ванной комнатой, но в распоряжении у Гарри оказался целый дом. Первой комнатой была гостиная с огромным камином, тремя диванами, двумя креслами и большим телевизором. Потом шла маленькая кухня с холодильником и микроволновкой. В ванной было джакузи и приличных размеров душ, махровый халат и тапочки. И, конечно, спальня с двуспальной кроватью, которая могла соперничать по комфорту с хогвартской, ещё один телевизор и венецианское окно, из которого открывался невероятный вид.
Гарри увидел корзину с фруктами и бутылкой вина от Тома. В ней также был запечатанный конверт на его выдуманное имя. Гарри открыл его и достал записку, написанную на обычной бумаге.
"Дорогой Гарри, - начиналась она, - я с огромным нетерпением ожидаю твоего прибытия. Всю эту неделю я планировал, как мы проведем это время вместе. Думая о предстоящих днях, я понял, что в моём меноре, не смотря на все его достоинства, нет комнат для гостей. Дом был спроектирован так, что гостевые комнаты, а также детские, были построены отдельно от главного здания. Только лорд и леди менора могут жить в нем. Полагаю, мой предок был очень недоверчивым человеком. Как бы там ни было, отдаленные здания пришли в полный упадок и не подходят для проживания. Поэтому я надеюсь, что ты сочтешь этот номер подходящим местом для ночевки.
Думаю, что ты помнишь, мой совет оставить в номере все вещи, кроме палочки. Дамблдор, я уверен, не особо рад, что находишься вне его контроля, и вполне мог навесить на твою одежду или вещи "следилку". К счастью, природа волшебных палочек такова, что отследить их невозможно ни магически, ни с помощью маггловских устройств. Мне не хотелось бы неожиданностей во время нашего общения.
Я побеспокоился об одежде для тебя, ты найдешь все необходимое в шкафу. К сожалению, я не смог подобрать тебе очки, ведь у меня не было рецепта. Наиболее вероятно, что следящие чары именно на них; но, в любом случае, оставь их в номере..."
Гарри замер, прочитав это. Как он будет без очков? Он ничего не видит без них. Том сошел с ума? Потом он все же дочитал записку.
"Я, ради решения этой проблемы, исследовал возможности магической коррекции зрения и нашел одно заклинание. Оно редко используется, поскольку требует огромной затраты магии, также надо знать в чем именно проблема и как её можно исправить немагическим способом. Что подразумевает идеальное представление анатомии человеческого глаза. И я займусь этим, когда ты прибудешь ко мне.
И наконец, известно тебе или нет, но министерство может отслеживать только места, где творится волшебство, а не конкретного мага или ведьму, которые колдовали. Отель, где ты остановился, принимает сейчас Всемирную конвенцию производителей метел и аксессуаров к ним. Поэтому колдовать в отеле можно беспрепятственно.
Я жду тебя в пять часов вечера".
Гарри посмотрел на часы. Было всего четыре часа, и он решил не переживать заранее и пойти принять душ. Все же вряд ли на Ночном рыцаре особенно следили за чистотой.
Гарри разделся, чтобы принять душ, и тут ему пришло в голову, что он может проверить прав ли Том, говоря о следящих чарах. Он как раз на прошлой неделе выучил, как определять такие заклинания. Взяв палочку, он направил её на очки и произнес: "Ubicarmen Revelio".
Очки засияли бледно-розовым светом.
Гарри рассердился. Если это было сделано "для его добра", почему же его не предупредили? Неужели Дамблдор не доверял ему? Он хотел было отменить чары, но подумал вот о чем. Первое: он был так зол, что мог применить слишком много силы для заклинания и сломать очки. И второе: ему нельзя было снимать чары слежения. Если их убрать, то тот, кто их накладывал (в данном случае, Дамблдор), узнает об этом и, вполне вероятно, немедленно примчится узнать, в чем дело. Конечно, Гарри этого не хотел.
Ворча, Гарри наконец принял душ. После душа он надел халат, наслаждаясь его мягкостью и пушистостью, высушил заклинанием волосы и направился к шкафу, чтобы выбрать себе одежду. Открыв дверцы, он ожидаемо обнаружил мантии – десять, если точно. Мантии были бархатными с шелковой подкладкой, довольно простого кроя, и все разного цвета. Также Гарри нашел черные шелковые боксеры и ботинки из драконьей кожи.
Он выбрал изумрудно-зеленую мантию – все всегда утверждали, что это его цвет. Она была слегка великовата ему, но Гарри быстро обнаружил, что мантия сама подгоняется под его размер. Было без пятнадцати пять, когда он закончил одеваться.
И тут Гарри вспомнил, что обещал Гермионе позвонить. Он сел на кровать, взял телефонную трубку и набрал номер.
- Дом Грейнджеров, - ответил знакомый голос. Гарри улыбнулся такой официальности.
- Привет, Гермиона. Это я, - сказал Гарри.
- Гарри! Быстро ты.
- Ну, ты же знаешь, "Ночной рыцарь" – не очень весело, зато быстро.
Гермиона засмеялась.
- Ладно, уверенна, что тебе есть, чем заняться, поэтому я тебя отпускаю. Спасибо, что позвонил.
- Не за что. Увидимся в Хогвартсе, да?
- До встречи.
И они положили трубки.
Прошло всего пять минут.
Гарри удивлялся, как ещё десять минут назад все было в порядке. Он вздохнул – нет, вероятно, не было – и включил телевизор. Он остановился на канале, по которому шел романтичный фильм. Дадли часто смотрел этот фильм, не потому что он ему нравился, а из-за главной героини, которая постоянно появлялась обнаженной.
Гарри устроился на кровати и старался не сводить глаз с экрана, но каждые десять-двадцать секунд он поглядывал на часы. На самом деле, он не смотрел фильм. Все его мысли были заняты предстоящей встречей. Наконец-то, в 16.58, он решил, что время пришло.
Гарри выключил телевизор, проверил на месте ли палочка и подошел к столу с корзинкой. Там он снял очки, положил на стол и на ощупь нашел свой плетенный из лозы портключ. Глубоко вдохнув, он прошептал:
- $Сезам откройся$, - и ощутил хорошо знакомый рывок в районе живота.
Где он очутился, Гарри точно сказать не мог, поскольку ничего не видел кроме коричнево-зеленого пятна. Но все же, он успел разглядеть луч красного цвета направленный прямо на него. Луч попал в него, как только Гарри появился, сбил с ног и полностью обездвижил. Ну, трава, на которую он упал, хотя бы смягчила удар.
Гарри ощутил, как кто-то склонился над ним, и увидел черное пятно.
- $Прошу простить меня, мой змеёныш$, - прошипел Том ему в ухо. - $Но для этого заклинания необходимо, чтобы твои глаза были полностью неподвижны$.
Темное пятно отдалилось, и Гарри услышал: "Occulum Reparo".
Внезапно, белая пелена стала перед глазами. Гарри не ощущал свои глаза. Было не больно, но неудобно, словно мельчайшие частички осторожно перемещались внутри глаз – и Гарри не сомневался, что так и было.
Примерно через пять минут это ощущение прошло, осталось только чувство усталости.
- Finite Incantatum, - проговорил Том, и Гарри почувствовал, что снова может двигаться. Инстинктивно он закрыл глаза и оставался так, пережидая пока спадет слабость. Когда она прошла, он открыл глаза.
Он просто не мог поверить в то, что он видел. Весь мир теперь предстал в мельчайших деталях, лучше, чем когда-либо Гарри видел в очках. Цвета были более насыщенными, линии чистыми, мелкие детали были легко различимы, а поле зрения стало значительно шире. А самое главное, перед собой он видел Тома, высокомерно усмехающегося.
- Лучше? - спросил Том, протягивая Гарри руку, чтобы помочь подняться.
- Это поразительно, - все еще заворожено прошептал Гарри. Он принял протянутую руку и встал на ноги. Вместо того чтобы выпустить Гаррину руку, Том поднес ее к губам, поцеловал и сказал:
- Добро пожаловать ко мне домой.
Гарри, пребывая в восторге от новоприобретенного зрения, рванул Тома к себе и смял его губы в поцелуе. Их поцелуи, и прежде всегда бывавшие страстными и глубокими, на сей раз вознеслись на новый уровень, ведь они оба присутствовали при этом физически.
Язык Тома нежно лизнул губы Гарри, прося впустить его, и Гарри с удовольствием пошел ему на встречу. Они ласкали и дразнили друг друга, Том обнимал Гарри за талию, притягивая его ближе, а Гарри в ответ обвил руками Тома за шею, привстав на цыпочки, чтобы сжать в горстях черные как смоль волосы. Руки Тома заинтересованно скользнули ниже, минули талию и мягко сжали округлый зад, вырвав у Гарри стон.
- $Я же говорила тебе, что это был подарок в знак расположения$, - прервало их страстные объятия довольное шипение.
- $Нагини! - слегка задыхаясь, зашипел Том, - разве я не велел тебе оставаться в доме?$
Змея опустила голову:
- $Да, хозяин$.
Том шикнул на змею:
- $Тогда, скажи на милость, что ты делаешь на улице$?
- $Я была голодна. Внутри нет грызунов, а птиц хозяин запретил есть$.
Гарри, следивший за разговором, вмешался:
- $Я тоже слегка проголодался$.
Том перестал сверлить взглядом своего фамилиара и обернулся и улыбнулся Гарри.
- $Тогда, полагаю, я должен позаботиться об ужине для вас обоих. Нагини, у Тибби на кухне есть для тебя хорек, или сурок, если захочешь.$
Змея прошипела "Спасибо" и любяще приласкала Тома и Гарри своим длинным языком, прежде чем уползти прочь.
Том поднял корзину, которую Гарри выронил во время прибытия, и жестом предложил Гарри следовать за ним. Вдвоем они направились через обширный двор к дому.
- Ну а ты, Гарри, кого предпочтешь: сурка или хорька?
Гарри удалось сохранить абсолютно серьезное выражение лица, когда он ответил:
- Сурка, я думаю. Хорьки жестковаты.
Гарри подумал, что они отправятся в дом, но Том привел его на поляну посреди величественных вязов, растущих вокруг. На мягкой зеленой траве было расстелено шерстяное одеяло со всем необходимым для пикника.
- Боюсь, что Нагини выберет то же самое, а у меня только один сурок, - Том в раздумьях потер подбородок. - Может, тебя устроит фондю на свежем воздухе?
Действительно на одеяле были расставлены тарелки с разнообразным мясом и овощами. Пикник был сервирован на двоих – рядом стояли два маленьких горшочка, которые поддерживались теплыми с помощью магического пламени.
Гарри вздохнул.
- Я думаю, у меня нет другого выхода, - и оба разразились веселым смехом.
Во время еды они вели легкую беседу, поскольку Том отказался обсуждать планы на эту неделю. Они разделили бутылку вина и фрукты из корзины. Когда они поели, Том оправил посуду на кухню и лег на освободившееся одеяло. Приподняв брови, он пригласил Гарри присоединиться к нему. Гарри не противился и лег, положив голову Тому на живот. Том принялся поглаживать Гарри по волосам. Некоторое время они лежали в молчании, наблюдая за звездами. И хотя Том никогда бы не признался вслух, но одно лишь присутствие Гарри заставляло его чувствовать себя... так, как никогда прежде.
Но, в конце концов, Том нарушил тишину.
- Ты занимался, мой змееныш?
- Да. И надеюсь, ты дашь мне шанс показать тебе это на этой неделе.
- Так и быть. Я собираюсь научить тебя таким вещам, которым невозможно научиться из книг.
Гарри развернулся, чтобы видеть лицо Тома.
- Спасибо, - прошептал он, - за то, что учишь меня, за номер в отеле и одежду, за чары зрения... Ты был прав, между прочим.
- Я всегда прав, - уверенно ответил Том. - А в чем именно?
- На мои очки наложены следящие чары.
- Полагаю, ты не стал их отменять?
- Конечно, - слегка возмущенно сказал Гарри. - Я стараюсь теперь сначала думать, потом действовать.
- Месть – блюдо, которое лучше подавать холодным.
- Да, я слышал. И предвкушаю, как познаю это на собственном опыте.
Том хмыкнул.
- Тогда, я думаю, тебе понравится еще один маленький подарок.
- Какой? - заинтригованно спросил Гарри.
- Узнаешь завтра. Сейчас уже довольно поздно, а завтра у нас будет долгий день. Вот, - сказал Том, превращая корзинку в серебряную цепочку и надевая ее Гарри на шею. - С ее помощью ты сможешь уходить и возвращаться в свой номер в отеле утром и вечером. Пароль остается прежним. Я жду тебя завтра утром на завтрак в восемь.
- Тогда доброй ночи, Том, - Гарри прикоснулся прощальным поцелуем к губам Тома, прежде чем прошипеть слова активации и аппарировать в ночь.
-оОо-
Следующим утром, после завтрака, Том устроил Гарри ознакомительную прогулку по менору. Это был действительно очень старый дом, сравнительно небольшой, но красивый и построенный на века. Все в нем дышало историей, только некоторые старинные дома могли таким похвастаться.
После того, как Том показал дуэльный зал, который, надо отметить, был через холл от бального, он спросил:
- Гарри, ты бы хотел получить сейчас свой подарок?
- Что это? Он мне понравится? - спросил насмешливо Гарри.
- Хм, я уверен, что понравится. Хотя, признаю, подарок с подвохом.
- Как всегда у слизеринцев, вообще-то.
- Мне кажется, ты не пожалеешь, что потратил на это время.
Они вернулись на кухню, где Том открыл кладовую, вытащил и отставил в сторону несколько мешков с мукой и прошипел: "$Откройся$". В задней части кладовой открылась скрытая дверь, а за ней – лестница освещенная факелами.
Гарри ошеломило увиденное:
- Этот дом Салазара!
Том улыбнулся:
- Очень хорошо, Гарри. Прошу, подарок ждет тебя.
Они рука об руку спустились вниз по ступеням до другой двери, которую Том в этот раз открыл обычным ключом. За этой дверью Гарри обнаружил плохо освещенную темницу, в которой было около десяти камер, расположенных по кругу. Но только одна была занята. В ней находились Вернон, Петуния и Дадли.
- Гарри? - вскрикнула Петуния. - Ты тут, чтобы спасти нас?
Гарри разобрал смех.
- А зачем, дорогая тетушка? Как ты думаешь? - спросил он насмешливо.
- Я знал, что мы не должны были брать тебя! Надо было отдать тебя в детский дом, а ещё лучше – утопить! Ты и твоя проклятая ненормальность! А сейчас, посмотри, где мы оказались! - заорал Вернон, от бессилия стуча кулаками по железным прутьям камеры.
- О да, это прекрасные аргументы, чтобы убедить меня вам помочь, - спокойно подвел итог Гарри. И отвернулся от своей семьи.
- Мне нравится твой подарок, - сказал он Тому. - Но в чем подвох?
- Они будут нашими учебными пособиями по теме, которую я преподам тебе сегодня.
- Это ты о неких трех заклинаниях? - спросил Гарри.
- Да, о них. Ты уверен, что готов?
Вместо ответа, Гарри направил палочку на Дадли:
- Круцио, - хладнокровно нараспев произнес он.
Красновато-бурый луч заклинания вырвался из палочки Гарри и ударил прямо в грудь его тучного кузена. Мечта Гарри увидеть своего детского мучителя, корчащегося от боли воплотилась в жизнь. Дадли сразу же упал на землю, его крики эхом разносились по темнице.
Вместо ожидаемого чувства вины, Гарри чувствовал, как улучшается настроение. Он вспоминал все случаи, когда страдал то от кулаков Дадли, то от одиночества, которое Дадли ему обеспечил, и мог только радоваться, что тот наконец-то получит по заслугам.
Он смотрел, словно загипнотизированный, как его двоюродный брат кричал, не слыша требований дяди и тети прекратить это, отпустить их бедного Дадли.
Следующее, что Гарри осознал, это руки Тома, когда он обнял его и впился горячечным поцелуем в его рот, и Гарри с удовольствием ответил ему. Они оторвались друг от друга только тогда, когда у обоих закончился воздух в легких.
- Когда ты научился этому заклинанию, змееныш?
- Я тренировался в Тайной комнате на пауках и наколдованных животных. Было неплохо, но я даже представить не мог какие невероятные ощущения, когда пытаешь человека, особенно такой кусок дерьма.
- Гарри! - пронзительный голос тетки ввинтился в уши. - Как ты можешь поступать так с нами? Мы же твоя семья!
- О, в самом деле? - ответил Гарри спокойно, даже вежливо. - Я жил с вами почти десять лет, плюс четыре лета, так? И все же, ни на одном настенном фото или на фото в альбомах, что стоят на полках, меня нет. У меня не было своей комнаты в доме, пока вы не испугались наказания. Я никогда не праздновал свой день рождения, и ты ни разу не сделала мне подарка даже на Рождество. Ты никогда, на самом деле, не купила для меня ни одной новой вещи, а просто отдавала мне старые вещи Дадли, которые он уже не хотел носить. Если вы куда-то уезжали, то оставляли меня с миссис Фигг. Когда тебя кто-нибудь спрашивал, твой ли я сын, ты всегда категорически заявляла, что я всего лишь племянник.
Ты, тетушка, никогда и слова доброго мне не сказала, тем более не говорила, что любишь меня или гордишься мной. Ты позволяла Вернону бить меня, ты позволяла Дадли бить меня. Ты давала мне столько еды, чтобы я только ноги не протянул. И в заключение всего, ты утверждаешь, что заботилась обо мне? Скажи мне, Петуния, так поступают в семье?
Пока тетя таращилась на него в онемении, дядя и Дадли начали вновь осыпать их угрозами и требованиями. Гарри сосредоточился на Томе.
- Хотел бы ты увидеть, что ещё я умею? - спросил он.
- С величайшим удовольствием, - ответил Том, нежно коснувшись его лица.
- Империо, - это заклинание Гарри направил на свою тетю. Она сопротивлялась его воздействию, совершенно по-другому Гарри воспринималось Империо на человеке по сравнению с животными, но подчинить её волю оказалось не так уж трудно.
- Вернон, - внезапно сказала Петуния, - я ненавижу тебя. Я ненавижу то, что, в конце концов, осталась с таким жирным, неприятным нечто! А моя совершенная сестра, с её невероятной магией и безупречной красотой, вышла замуж за совершенного мужчину. Они уехали, потом у них появился ребенок – умный, красивый, воспитанный. А что получила я?
Жирного грубияна, который даже не зарабатывал достаточно денег, и его жирное отродье. И вот моя сестра, моя маленькая Лили, оставляет этот мир! И мне – мне! - отдают её прекрасное дитя. И каждый день он напоминает мне о моей малышке, какой совершенной она была, что у неё было все. И он точно такой же! Убийственно совершенный.
Возможно, Петуния говорила бы и дальше, но Вернон влепил ей прямо по губам своей мясистой рукой, прерывая тираду.
- Заткнись, сука! - закричал он. - Ты тоже не подарок! Тебе чертовски повезло, что я женился на тебе, особенно с такой свихнутой сестрицей в родне. Если бы не Дадли, я бы с большим удовольствием выбросил твою задницу на улицу. Ты уродливая сука, ледышка в постели, и ты не умеешь готовить! Дадли – это лучшее, что ты сделала в своей жизни.
Гарри подумал, что Дадли тоже следует высказаться, и он бросил заклинание на него.
- Хотите узнать правду, что я думаю о каждом из вас? Вы – всего лишь служанка и бумажник для меня. Вы такие жалкие, оба.
- Что ты приказал им сделать? - стало любопытно Тому.
- Пока ничего, кроме как сказать правду о своих чувствах друг к другу. Сделать ли шоу интересней?
- Как пожелаешь.
Все трое Дурслей замолчали.
Вернон внезапно стал избивать Дадли, который тщетно пытался уйти от ударов и, когда это не удавалось, защититься. Петуния бесстрастно смотрела на них.
- Не надо бить его прилюдно, - все, что сказала она.
Когда Дадли потерял сознание, Вернон обратил внимание на Петунию. Гарри отменил заклинание, наложенное на тетю, позволив ей ощутить всю боль и все эмоции.
- Помогите! - закричала она. - Помогите! Помогите!
Гарри подошел вплотную к прутьям камеры и посмотрел прямо Петунии в глаза.
- Я тоже просил о помощи. И никто не помог мне.
Когда она тоже потеряла сознание, Гарри навел палочку на дядю.
- Мне нечего сказать вам. Круцио.
Он минут пять наслаждался страданиями дяди от пыточного заклинания, потом отменил его и бросил Энервейт на тетю и двоюродного брата.
- Как смешно, Вернон, Петуния и Дадли. Ничего подобного с вами не было, если бы мы были семьей. Вы, скорее всего, никогда не попали бы в такое положение, но, если бы это случилось бы, я сделал бы все ради вашего спасения. И кстати, знаете ли вы, что у меня есть целое состояние в золоте и серебре? Если бы мы были семьей, я с радостью поделился с вами всем. Никому из вас не пришлось бы работать больше ни дня. Дадли мог бы учиться в Итоне, а потом Оксфорде или Кембридже. Вы бы стали важными людьми, вами бы восхищались, искали бы знакомства с вами, - Гарри замолчал, чтобы посмотреть в глаза каждому из магглов. - Но вы отвергли меня. Сейчас я отказываюсь от вас. Вы мне не семья.
Он повернулся к Тому, в его глазах застыла неуверенность.
- Том? - тихо спросил он.
- Да, Гарри, - ответил мягко Том.
- Я делал это лишь однажды. И на цыпленке.
- Ты не должен делать это прямо сейчас. Они подождут здесь, пока ты будешь готов.
Гарри задумался. Потом он принял решение и глубоко вдохнул. Ничего не отвечая Тому, он повернулся к камере:
- Прощайте, Вернон, Петуния, Дадли.
Его палочка трижды вспыхнула зеленым; мужчина, женщина и мальчик упали с глухим стуком на пол.
Гарри очнулся в объятиях Тома, который осыпал его нежными поцелуями.
- Я знал, что ты хочешь, чтобы я воспользовался этими заклинаниями. Поэтому я изучал их и практиковал несколько месяцев. Я должен был показать, что могу сделать это.
- И ты справился, мой змеёныш. Я горжусь тобой. А сейчас вернемся на кухню. Тибби должен был уже приготовить ленч.
Они опять вместе, плечо к плечу, поднялись по лестнице, улыбка не покидала лицо Гарри.
- Это был прекрасный подарок, - сказал он.
После ленча они отправились в дуэльный зал, где провели весь день. Зал был оснащен неподвижными и движущимися мишенями и симуляторами противников. Том очень удивился, когда обнаружил, что Гарри может научить его кое-чему новому, когда они сражались в паре. Такая техника сражения для него была довольно нова, поскольку никто ранее не соответствовал ему настолько.
- Может, ты слышал о моем клубе по защите, - спросил Гарри Тома, когда тот громко поинтересовался, где это Гарри приобрел такие навыки.
- Да, Северус рассказывал мне, и об обстоятельствах, которые привели к этому.
- Ну вот, мы много тренировались сражаться вместе. Мы были детьми – то есть, у нас не было шанса выстоять в схватке с взрослым Пожирателем Смерти в одиночку. И у них не было столько силы и навыков. Поэтому я учил их работать вместе.
- Но кто учил тебя?
- Гермиона дала мне несколько книг, какие-то материалы мы нашли в библиотеке. Этого мне хватило, наверное.
После разговора они продолжили тренировку, и теперь Том вынужден был признать, что в очередной раз недооценил своего партнера. Они тренировались весь понедельник, изредка прерываясь на объяснения новых заклинаний, которые давал Том.
Утро вторника Гарри и Том посвятили совместным исследованиям, тем самым, которыми они занимались во время ментальных "визитов" Гарри, хотя, конечно, в этот раз оба присутствовали физически.
Они сидели настолько близко, что их руки соприкасались.
- Ты готов? - спросил Том.
- Ты уверен, что это безопасно? - спросил Гарри с сомнением в голосе.
- Возможно, будет несколько неприятно, когда я проникну в твое тело, - ответил Том, - если станет больно, я сразу же выйду.
Гарри все ещё слегка сомневался, но он согласно кивнул.
- Хорошо, я готов.
Том улыбнулся и поцеловал его в щеку.
- Не забудь, сосредоточиться на ощущениях. Запомни каждую деталь, особенно, что чувствует твое тело.
Том впился взглядом в глаза Гарри, думая только о юноше перед собой. Один удар сердца и - Гарри больше не был один в своем теле. Он ощущал присутствие Тома в своем сознании. Вместо изнурительной агонии, как было в последний раз при подобном проникновении, он почувствовал необыкновенное удовольствие. Гарри знал, что Том ощущает то же самое. Их эмоции и мысли были полностью открыты друг для друга.
- Я собираюсь начать, - подумал Том для Гарри.
Прежде чем Гарри успел отреагировать, он почувствовал, что его тело начало меняться. Особо он отметил, как его магия и магия Тома сливаются и формируют его тело. Его кости и мускулы менялись. Его органы корректировались. Между ягодиц вырос хвост. Его зубы увеличились и заострились. Мех покрыл все его тело. Гарри ощущал себя, словно в замедленном кино, хотя на самом деле все происходило мгновенно.
Вот так просто он стал пантерой.
Том, все ещё контролируя его тело, показал ему, как нужно двигаться. Сначала он не спеша прошелся, потом вышел на улицу, чтобы можно было свободно побегать. Через несколько минут Том отдал контроль над телом Гарри. Гарри сделал шаг и – встретился мордой с землей. Он почувствовал, что Том веселится, несмотря на незначительную боль, которую они разделили. Гарри попробовал снова, вспоминая ощущения, когда Том управлял телом. Получилось! И он плавно прошелся по двору.
Присутствие Тома побуждало Гарри ещё и пробежаться. Он сделал несколько попыток и, в конце концов, справился со своим телом. Чувство свободы вскружило ему голову. Тому пришлось напомнить Гарри, чтобы он возвращался в дом. Гарри неохотно послушался.
Они продолжили обучение, Том сделал Гарри несколько замечаний перед его превращением обратно. Через секунду после возвращения в человеческую форму Гарри ощутил странную пустоту – осталось только его сознание.
- Я надеюсь, ты был внимателен? - мягко спросил Том.
- Конечно, был! - возмутился Гарри. - Ради этого все и затевалось!
- Тогда ты готов к самостоятельной попытке?
- Э-э... думаю, да, - Гарри волновался, понятно, что мысленно. А что если он застрянет в полуформе?
- Если будут сложности, я помогу тебе. Расслабься, мой змееныш, - хмыкнул Том, словно зная, какие мысли одолевают Гарри.
Гарри собрал свою магию, формируя её по примеру Тома. Это заняло у него немного больше времени, но скорость выполнения не волновала его. Это придет со временем и практикой. Как только Гарри ощутил начало изменений, он потерял контроль над своей магией, и процесс резко прервался.
- Дерьмо! - вырвалось у него.
- Попробуй ещё раз. Ты был очень близко, - успокоил Том.
Только с четвертой попытки Гарри справился с перевоплощением. Когда у него получилось, он увидел рядом с собой почти такую же пантеру. Эта пантера моргнула, потом мотнула головой, вполне понятно приглашая Гарри следовать за ней. Гарри послушался, ему было интересно, что Том хочет. Как только он вышел за двери на улицу, сразу все понял.
Том, не выпуская когти, бросился на него, тем самым вызывая на поединок. Гарри выбрался из-под него и атаковал в ответ. Они боролись, пока оба не устали. Потом Том и Гарри дружно свернулись калачиком, чтобы вздремнуть, на той же тенистой поляне, где был их первый пикник. Из мощных грудей доносилось грохот мурлыканья.

Глава 18

Приняв решение взять Гарри в супруги, Лорд Волдеморт подумал, что его будущего любовника следует представить волшебному миру, желательно как можно более торжественно. Лорд не собирался раскрывать его личность прямо сейчас – Гарри был слишком полезен как шпион, - но мир скоро узнает, что у Лорда Волдеморта появился партнер.

На вечер пятницы планировался рейд. Он не собирался брать Гарри, но появление с ним юноши привлекло бы внимание, без сомнений. Он и его Пожиратели собирались атаковать тренировочный центр авроров. Это была рискованная цель, и помощь такого сильного волшебника, как Поттер, была бы очень кстати. К тому же эта операция не вызвала бы у Гарри отвращение, поскольку проводилась больше с целью привлечения сторонников, чем карательной. Тренированные солдаты все же были полезней, и зачем суетиться, тратить средства на обучение, если можно завербовать их у противоположной стороны?

Оставался ещё один вопрос: как представить своего консорта Пожирателям. Должно ли это быть официальное представление перед всеми отрядами или только перед Внутренним кругом? Или, возможно, лучше пока что ничего не говорить.

Гарри, в любом случае, станет его правой рукой, но готов ли он идти в первых рядах сейчас?

-оОо-

Было позднее утро вторника. Гарри занимался самостоятельно, он занимался совершенствованием контроля над анимагической формы, пока не решил, что достаточно, и направился в кабинет Тома.

Том с радостью убедился в своей правоте – время, проведенное в форме пантеры, уже сказывалось на его партнере. Его неровная, дерганая походка сменилась на плавный, словно текучий шаг. Это ещё не была смесь кошачьей и змеиной грации, как у Тома, но Гарри был на правильном пути.

Том поделился этим наблюдением с Гарри и насладился вспыхнувшим румянцем на его щеках.

- У меня получится скрыть это в школе? - проявил осторожность Гарри, думая о новоприобретенной грации, чем заслужил одобрительный взгляд Тома.
- Хм. Я не думаю, что это необходимо. Мало кто достаточно наблюдательный, чтобы заметить небольшие изменения в походке и осанке, а ещё меньше тех, кто поймет, что именно изменилось.
- Дамблдор славится своей наблюдательностью, и Гермиона, моя подруга, тоже очень проницательная, - возразил Гарри.
- Тем не менее, убедительно изобразить неуклюжесть довольно сложно. Чаще всего можно перестараться, что бросается в глаза. И, конечно, надо постоянно следить за собой.
- Ну, Гермиона всегда знала, что я собираюсь стать анимагом. Не будет вреда, когда я скажу, что сделал это. И с Дамблдором последнее время мы виделись редко, всего раз в неделю. Он, вероятно, не заметит изменений, а если и обратит внимание, я уверен, что он не будет спрашивать.
- Раз эта проблема решена, то мне интересно твое мнение по ещё одному вопросу.
- Какому?
- Я возглавлю отряд, который нападет на тренировочный центр авроров в пятницу вечером. Ты присоединишься ко мне, конечно, скрываясь под маской. Я хочу поставить всех в известность, что у меня есть консорт, но я не желаю, чтобы они знали, кто ты, пока. Проблема вот в чем: кем представить тебя Пожирателям Смерти? Я думаю отрекомендовать тебя Внутреннему кругу как свою правую руку, моего заместителя. Подчиненные им отряды последуют примеру своих лидером. Другие варианты: представить тебя всем одновременно или не представлять вовсе. Твое место возле меня, то, что я выделил тебя, должно быть достаточно красноречивым для всех.
-Тебе интересно мое мнение? - переспросил удовлетворенно Гарри.
- Да.

Гарри предположил, что Том ответил так кратко, потому что не привык спрашивать у кого-то совета. Для Тома это подразумевало расписаться в своей слабости.
- Ты точно должен рассказать Внутреннему кругу. Если ты не сделаешь этого, они подумают, что ты не доверяешь им важную информацию, и оскорбятся. Хотя не говори им пока, кто я. Пусть они привыкают к мысли, что у тебя есть супруг. Это и так будет достаточным шоком.
Том нашел достаточно разумным мнение Гарри, и он продолжил:
- А рядовые солдаты?
- Им достаточно намека – того, что я нахожусь рядом с тобой. Если они не догадаются, тогда, вероятно, они занимают не свое место, и их следует заменить.
- Да, но, чтобы они и Внутренний круг тебе повиновались, надо больше чем намек, - сухо ответил Том.
Гарри поморщился.
- Я не думаю, что буду приказывать им. На самом деле я не лидер.
Том поднял бровь на это.
- О, разве ты не главный в вашем Золотом трио? И не ты тренировал свою первую армию, когда тебе было пятнадцать?
- Гермиона руководит в "Золотом трио", - Гарри поморщился недовольный таким прозвищем. - И название "Армия Дамблдора" было шуткой; это был кружок, а не армия.
- Твоя ма…гглорожденная, - Том вовремя исправился, - подруга может руководить, но как только вы оказываетесь в непосредственной опасности, ты сразу же берешь все под свой контроль.  И на твоем, так называемом, "кружке" изучались способы сражения и совсем не в теории. Я склонен называть это тренировкой армии.
- Все было не так! - возразил Гарри. - Я совсем не жаждущий внимания выскочка! Когда я, Гермиона и Рон влипали в неприятности, я знал, что надо просто выжить! И ученики сами захотели, чтобы я учил их! Чтобы я научил их, как сохранить свои жизни! Я был им нужен! Разве мог я отказать им? - закричал он.
- Конечно нет, - спокойно ответил Том. - Именно поэтому нужны лидеры. За ними следуют, их защищают те, кто способны сделать это. Люди с готовностью уступают именно тебе, потому что знают, на что ты способен.
- Я не хочу, чтобы мне подчинялись, - прошептал Гарри уже тише, но все ещё нервно.
- Не хочешь? Как ты будешь себя чувствовать, если ты отдашь приказ, а твои люди погибнут, потому что не подчинились?
Гарри помолчал прежде, чем ответить:
- Я... я думаю, что буду очень зол из-за того, что они не сделали так, как я им велел.
Том немедленно задал следующий вопрос:
- А если их неподчинение приведет к другим смертям?
- Я буду в ярости.
- Вот к чему мы пришли. Нравится тебе или нет, но ты лидер, мой змееныш. И, как лидер, ты должен быть уверен, что все, кем ты командуешь, подчинятся тебе безоговорочно.
Гарри вздохнул.
- Хорошо, Том. Ты прав. Итак, ты соберешь сначала Внутренний круг вечером, потом проведешь инструктаж со всеми отрядами, задействованными в задании следующим утром, правильно?
- Правильно.
- Почему бы тебе на вечернем собрании просто не представить меня. А завтра утром инструктаж мы проведем вместе. Это покажет каждому, что происходит.
- Прекрасное предложение. Давай приступим теперь к планированию атаки.

Все утро они потратили на совместную разработку плана. К обеду у них был такой план, которым они оба гордились. Остаток дня они посвятили дуэльной тренировке, частично, чтобы отточить до совершенства сражение в паре, а частично, чтобы отвлечь Гарри от переживаний о предстоящем собрании.

Том ощущал нервную энергию, что исходила от Гарри, но, как оказалось, это не повлияло на Гаррино искусство боя.

-оОо-

Вечер для Гарри наступил слишком быстро. Он знал, что Том никому не позволит обидеть его, но сохранять спокойствие тяжело, когда ты должен лицом к лицу встретиться с людьми, каждый из которых причинил ему вред или желал этого. Особенно он не знал, как отреагирует на Беллатрикс.

У него было сорок пять минут до начала собрания, чтобы приготовиться. Он только принял душ, тщательно смыв всю грязь, что накопилась за несколько часов тяжелой и упорной тренировки, и намеревался одеться и пойти в спальню Тома.

Вдруг Гарри обнаружил, что не один в комнате. Том лежал на кровати, закинув руки за голову, и не сводил рубиновых глаз с Гарри. Он снял свободные льняные брюки и рубашку, в которых был на тренировке, и сейчас был только в шелковых трусах.

Гарри ясно видел, что Том возбужден. Это вызвало ответную реакцию у него. Поскольку он не был одет – только полотенце, обернутое вокруг бедер, - он понимал, что Том тоже заметил его реакцию.

- Том? Разве мы не должны готовиться к собранию? - спросил Гарри, пытаясь обрести какой-никакой контроль.

Рубиновые глаза сверкнули, когда их владелец ухмыльнулся Гарри.
- Я справлюсь, но ты все ещё слишком напряжен, Гарри. Я решил испробовать новый подход твоего расслабления. Подойди и ложись, - скомандовал он.

Гарри обнаружил, что шагает вперед, ближе к кровати, хотя все ещё возражает:
- Ты говорил, что мы не можем.
- Я сказал, что мы не можем подтверждать нашу связь. Я не говорил, что мы не можем доставить удовольствие друг другу.
- О чем ты? - спросил Гарри сконфуженно. Он очень мало знал о сексе и ещё меньше о чувственности.
- Ложись. Я покажу тебе, - прошептал Том.

Гарри подчинился, но полотенце не снял.

Том склонился над ним и нежно поцеловал. Гарри ответил на поцелуй, сначала несмело, потом с большей энергией. Их языки сплелись в уже знакомом танце, и словно молния проскользнула между ними, столько страсти было в их поцелуях.

Гарри почувствовал, как Том стягивает с него полотенце, и покраснел – теперь он был полностью обнажен. Но думать об этом не было времени – схватка их языков слишком увлекала.
Потом, когда Том стал гладить его, ощущения настолько поглотили Гарри, что все мысли полностью вылетели из его головы. Ласки Тома становились все более интенсивными, а Гарри осыпал пылкими поцелуями его шею. Его руки лохматили темные волосы Тома, а губами он прокладывал цепочку поцелуев вверх, умоляя о большем. Конечно, Гарри делал ЭТО в одиночку, но, невероятно, насколько лучше ощущения были с Томом.

Внезапно касания прекратились.
- Том? - простонал Гарри, его тело пронизывала дрожь желания освобождения.
- § Да, Гарри? § - прошипел он вкрадчиво. - § Ты что-то хочешь? §
- § Прикоснись ко мне! § - лихорадочно выпалил Гарри.
- § Так? § - спросил Том и мучительно медленно провел пальцем сверху вниз по члену Гарри.
- § Ещё! § - потребовал он.
- § Попроси, мой змееныш §, - усмешка на лице Тома подвела Гарри ещё ближе к краю.
- § Пожалуйста, Том, пожалуйста. Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне. Пожалуйста, я все сделаю, только коснись меня, о Мерлин, умоляю...§
И когда Том коснулся его, лаская и поглаживая, Гарри закричал и достигнул разрядки. Он лежал на кровати и пытался отдышаться ещё несколько минут после.
- Спасибо, Том, - сказал он, целуя его в лоб. - Должен я, м-м-м, ответить любезностью? - робко спросил Гарри.
Том пробормотал заклинание Темпус, потом покачал головой.
- С огромным удовольствием, но, боюсь, у нас уже нет времени. Давай одевайся, но помни, ты принадлежишь мне, мой змееныш, и слизеринцы всегда помнят своих должников.
- Я верну свой долг... с процентами, - ответил Гарри, подмигивая. И они стали торопливо собираться, чтобы быть готовыми вовремя.

Но уловка Тома сработала. Гарри сейчас ожидал собрание намного спокойнее.

-оОо-

Собрание состоялось в официальной столовой за большим овальным столом. Лорд Волдеморт сидел на внушительном троноподобном стуле. Гарри, в богатой черной мантии с капюшоном и черной маске, сидел слева от него.

Один за другим появлялись члены Внутреннего круга. Нагини устроилась на коленях Тома и шипела Гарри на ухо характеристики каждого вошедшего. Хотя Пожиратели выглядели удивленными при виде его, но никто не осмелился задавать вопросы.

Когда все прибыли, Лорд Волдеморт заговорил:
- Вы заметили человека, сидящего слева от меня, - подчеркнуто медленно сказал он. Гарри было тяжело удержаться от хмыканья от такой констатации очевидного. – Это мой консорт. Его личность вас не касается. Вы будете обращаться к нам обоим "мой Лорд" и подчиняться ему так же, как и мне. Наше слово и наша воля едины.

Гарри слегка склонил голову, как учил его Том.

- А сейчас, - продолжил Лорд Волдеморт, - плану завтрашней атаки такой...

Когда собрание, наконец, закончилось, Гарри обуяла смесь чувств: облегчение и триумф. Собрание прошло без каких-либо проблем, и Пожиратели Смерти обращались к нему "мой Лорд" без дополнительных напоминаний и не проявляли ни малейшего неуважения. Гарри волновало, сохранится ли такое отношение, когда Том не будет сидеть рядом со скрытой угрозой в глазах, но это было только начало.

Том и Гарри остались в столовой за столом, чтобы обговорить собрание.

Тибби, главный домовой эльф, принес напитки, а также прозрачный пузырек с мерцающим серебристым наполнением. Том взял пузырек.

- Тибби, зачем ты это принес? - спросил он слегка нахмурившись.
- Приношу свои извинения, хозяин, - эльф еле заметно заикался, - но хозяин сказал Тибби удостовериться, что молодой хозяин получит это сегодня.
- О, да. На этом все, Тибби, - ответил Том и махнул рукой, отпуская эльфа. Тибби мгновенно исчез.

- Я предполагаю, ты знаешь, что это? - спросил Том, передавая пузырек Гарри.
- Воспоминание, - ответил Гарри, принимая склянку и опуская её во внутренний карман своей мантии. - Вероятно, то самое, которое я должен передать Дамблдору, утверждая, что оно принадлежит Слагхорну.
- В точку. Я не буду рассказывать тебе, о чем оно, и тебе не придется изображать удивление.
- Ты должен научить меня, как создавать поддельные воспоминания. Вдруг Дамблдор захочет посмотреть, как я добыл это воспоминание.
- Ты уже создавал фальшивые версии событий?
- Я думал над этим, но у меня нет полной истории до сих пор.
- Расскажи мне, что ты придумал. Остальное мы доработаем вместе.
- Ну, на самом деле, у меня было несколько идей. Первая: я припугну его, что пойду к журналистам и расскажу, что он трус и не хочет помочь Мальчику-который-выжил, победить Того-кого-нельзя-называть. Для Слагхорна важно всеобщее одобрение, он хочет, чтобы им восхищались, и если он желает сохранить свое доброе имя, то не допустит, чтобы поливали грязью.
- Превосходный слизеринский план, который должен сработать. Уверен, что ты знаешь его слабые места.

Гарри вздохнул.
- Верное замечание – план слизеринский. Я мог бы также подделать воспоминание Слагхорну с помощью Империуса. Дамблдор может не поверить мне, и даже если поверит, то не полностью точно.
- Очень хорошо. А другая идея?
- Я напоил его и надавил на чувство вины. Он дал мне воспоминание до того, как потерял сознание, и утром ничего не вспомнил.
Том рассмеялся над дерзким и простым планом.
- Звучит вполне правдоподобно. Самая важная деталь – как ты напоишь его?

Гарри не заглядывал так далеко, поэтому на минуту задумался.
- В прошлом месяце клуб Слизней участвовали в торжестве в министерстве по случаю дня рождения Фаджа. Гвеног Джонс, одна из бывших учениц Слагхорна, и которую он любит всегда упоминать была там, но когда он пытался к ней подойти, она все время от него сбегала. Как оказалось, все его старые ученики избегали его. Не знаю почему. Я стоял рядом с ним, поддерживал разговор и нет-нет да наполнял его стакан. После того как мы вернулись в Хогвартс, и остальные студенты разошлись по общежитиям, я остался с ним и слушал его нытье. В конце концов, он перешел на тему учеников, которые никогда не выполнят своих обещаний. И я сказал ему, что есть способ почтить их память.
- Что из этого действительно было? - спросил вслух Том.
- По большей мере все правда, разве что Слагхорна избегали потому, что наш уважаемый министр не был членом клуба Слизней.
Том усмехнулся.
- Да, думаю, этих "воспоминаний" должно быть достаточно. Теперь – построение ложных воспоминаний. Это очень сложный процесс. Лучше всего работать с омутом памяти, так ты сможешь наблюдать все воспоминания вместе взятые. Обычно я начинаю с базы изображений. Следующий шаг - озвучка. И наконец такие детали как запах, вкус, осязание, которые необходимы, чтобы создать абсолютно подлинное воспоминание.

Они работали над омутом памяти до позднего вечера. Когда закончили, воспоминание стало таким, что, если бы Гарри не создал его сам, он мог бы поклясться в его подлинности.
Гарри очень устал и собирался вернуться в гостиницу, когда кое-что вспомнил.

- Я знаю, что ты просил ничего не приносить из Хогвартса, но я прошу тебя сделать исключение, - произнес Гарри.
- Зачем? - Том не выглядел довольным.
- У меня есть кое-что для тебя. Это не от меня, вообще-то, это от Хельги Хаффлпафф. Я не думаю, что она позволила бы Дамблдору навесить следилку на её вещь, и к тому же никто не знает о существовании этого. И я уже проверил заклинанием Ubicarmen Revelio, и результат отрицательный.

Том все ещё сомневался, что было вполне понятно Гарри. Но от подарка от одной из основательниц Хогвартса нельзя было отказаться.
- Думаю, я могу составить тебе компанию, когда ты вернешься к себе в номер. Я доверяю тебе, Гарри, но рисковать не хочу.
Гарри кивнул.
- Я совершенно уверен, что это безопасно, но я понимаю. Мы можем отправляться уже сейчас? Я очень устал, - Гарри зевнул, подтверждая сказанное.
- Конечно, можем, - Том притянул его к себе, и Гарри активировал портключ. Они перенеслись в спальню отельного номера Гарри.

Гарри не открывал свою дорожную сумку с субботы, и вещи были сложены все так же аккуратно, как их упаковала Гермиона. Он с легкостью нашел зеленый с серебром шарф и отдал его Тому.

- Я одолжил его один раз, когда ехал «Ночным рыцарем». Полагаю, что никто не додумается, что Гарри Поттер мог носить слизеринские цвета.

Том усмехнулся и вытащил палочку, чтобы проверить самому. Пока Том колдовал, Гарри готовился ко сну. Он умылся и почистил зубы. Поттер замялся перед тем, как раздеться, но потом почувствовал себя глупо. Это не имеет значения, ведь Том уже видел его обнаженным.

Том покончил с заклинаниями, он убедился, что Гарри прав, и на шарфе нет никаких следящих заклинаний. И тут он услышал сладкое сопение с кровати.

Гарри крепко спал. Небольшая прядь на лбу покачивалась в такт его дыханию. Том отметил, что Гарри спал на правой стороне кровати, а не в центре. Левая половина кровати осталась свободной. Он вынужден был признать, что сам довольно сильно устал. Свободное пространство рядом с Гарри выглядело все более и более заманчивым. Тому всегда с трудом получалось сопротивляться искушению. Ему понадобилась минута, чтобы скинуть мантию и залезть под одеяло.

Не просыпаясь, Гарри повернулся к Тому и обнял его. Вскоре они спали с почти одинаковыми улыбками на лицах.